— Я не помню, как попал сюда.
— Иногда у пациентов с черепно-мозговыми травмами развивается так называемая разнохарактерная амнезия, потеря памяти. В этом нет ничего необычного. Вашей голове изрядно досталось.
С этим не поспоришь. Лекарство, которое они ему дали, не смогло до конца заглушить пульсирующую боль в правой стороне черепа.
Дверь распахнулась, и в палату вошел мужчина в костюме и галстуке, с аккуратно подстриженными светлыми волосами и деловым выражением лица, от которого за версту разило ФБР.
— Мистер Салливан, я — специальный агент Марк Феррел.
— Моя дочь… — вновь повторил Майк.
Выражение лица Феррела чуточку изменилось — оно замкнулось, решил Майк и почувствовал, как сердце у него сбилось с ритма.
— Мы еще вернемся к этому, — сказал Феррел. — Вы в состоянии разговаривать?
Прежде чем Майк успел ответить, вмешалась врач:
— В состоянии, но недолго. Не утомляйте его.
— Я постараюсь, — отозвался Феррел. — Честное скаутское.
— Вот и хорошо, — заметила доктор. — В таком случае вы ведь не станете возражать, если я побуду поблизости? Чтобы убедиться, что вы держите слово.
Феррел уселся на обогреватель, и Майк произнес:
— Терри Рассел.
— Под арестом. Она заставила полицию штата изрядно погоняться за ней по шоссе.
Майк вспомнил, как Терри стояла на коленях и молилась. Он вспомнил, как взвел курок, желая напугать ее.
«А ведь это не совсем так, верно?»
Нет. Он действительно хотел напугать ее, но какая-то часть его прямо-таки жаждала всадить в нее еще одну пулю. Тогда мысль об этом не столько ужаснула его, сколько потянула в сон, и он вспомнил, как отступил от нее сначала на шаг, потом еще на один, потом… Проклятье! Что же он упустил?
Врач встревоженно спросила:
— С вами все в порядке, мистер Салливан?
— Я не помню, что случилось потом.
— Я уверен, память к вам вернется, — заявил Феррел. — В эту самую минуту другие агенты допрашивают Терри Рассел, и ФБР оказывает содействие в проведении расследования в Белхэме. Ее приятель Лунди находится под предупредительным арестом. Он готов обменять сведения, которыми располагает, на смягчение приговора. Кроме того, у нас есть ноутбук Терри. Вот так обстоят дела в общих чертах, а теперь я расскажу вам то, что знаю. Если вы чего-то не поймете или у вас появятся вопросы, не стесняйтесь и перебивайте меня, договорились?
Майк согласно кивнул. Почему Феррел говорит так медленно?
«Тебе кажется, — ответил внутренний голос. — Это все твоя голова. Ее использовали в качестве боксерской груши, а потом тебя накачали лекарствами, так что соберись и держи ухо востро. Другого шанса может и не быть».
Феррел заговорил:
— Мы уже знаем, что Терри Рассел и Энтони Лунди входят в радикальную ультрахристианскую организацию, выступающую за запрещение абортов и эвтаназии, которая называется «Солдаты Истины и Света». У нас есть основания полагать, что эта группа действует на протяжении последних двадцати лет. Они похищают маленьких детей у родителей, которые делали аборты, промывают им мозги, внушая, что их папы и мамы умерли, а потом отдают их в богобоязненные семьи, которые по тем или иным причинам не могут иметь собственных детей. Новые родители таких украденных детей тоже принадлежат к этой организации, поэтому им и удавалось так долго хранить все в тайне, причем большая их часть живет в других странах, главным образом в Канаде. Члены организации поддерживают между собой связь с помощью зашифрованных электронных писем, в точности как «Аль-Каида». У них есть свои люди в клиниках по всей стране, где проводятся аборты, которые и собирают данные на женщин, прибегающих к подобным услугам…
— Это все рассказала вам Терри?
Майк не верил, что сиделка могла добровольно выдать такую информацию. Она отказалась говорить, когда к ее виску был приставлен револьвер, так почему вдруг раскололась сейчас?
— Терри отказывается сотрудничать, — сказал Феррел. — А вот ее приятель Лунди… Он бывший коп, поэтому знает правила. Поначалу он тоже не горел желанием общаться, но, когда мы сообщили ему, что восстановили ноутбук, запел, как миленький.