Да, и он, врач, и я, летчик, оба понимали, что такого волшебного лекарства пока нет и что лучшее лекарство сегодня - это смерть врага. Чем больше будет уничтожено фашистских захватчиков - тем больше хороших людей останется жить на земле.
Наконец через двадцать дней меня выписали из лазарета, и я возвратился в полк. К тому времени мои товарищи Дубровский и Сокольский уже летали на боевые задания. И хотя не имели еще на своем счету сбитых фашистских самолетов, но уверяли, что сбивать их можно!
Меня представили всем летчикам полка. Я смотрел на них и думал, что мне крепко повезло: я попал в семью опытных воздушных бойцов, таких, как Чупиков, Баранов, Шлепов, Додонов, Пилипенко...
Я уже физически окреп, и меня стали "провозить" на УТИ-4 по кругу и в зону. Затем, когда я восстановил технику пилотирования, командир эскадрильи капитан Пилипенко слетал со мной в зону и дал "добро" на самостоятельную работу.
Приказом по части за мной закрепили боевой самолет. Это был уже старенький истребитель И-16, вооружение его состояло из двух крыльевых пулеметов "ШКАС" нормального калибра и двух "РС". Но я и такому самолету был рад. Чтобы успешнее воевать, на разборах воздушных боев я внимательно прислушивался к выступлениям командиров, к рассказам опытных летчиков, делившихся впечатлениями после удачно проведенных схваток с врагом. Даже самые разрозненные, отрывочные данные, касающиеся тактики немецких истребителей, я старался как-то осмыслить, понять.
В скором времени погибли мои друзья Дубровский и Сокольский. Дубровский был сбит в воздушном бою, а Сокольский погиб при штурмовке вражеской механизированной колонны.
И вот я узнаю, что завтра лечу на задание. Значит, завтра я получу боевое крещение. Скрывать не Стану: поволноваться мне пришлось изрядно. Я пытался мысленно, по рассказам своих боевых товарищей, нарисовать картину завтрашнего боевого вылета, а в голову лезла другая мысль: "А может быть, полет практически будет проходить совсем не так, как я предполагаю?"
Одно дело - слушать рассказы о боях и боевых вылетах, другое - самому слетать и провести бой. Меня волновали многие вопросы воздушного боя и боевого вылета. Например, как быть, если я лечу самым крайним в строю или, как в авиации говорят, замыкающим, а в это время мне в хвост для атаки заходят "мессеры"? Что же я должен делать? Какой надо выполнить маневр?
Мне отвечали:
- Ты должен развернуться "мессеру" в лоб и атаковать его. Затем, после атаки, пристроиться к свой группе.
Это говорили опытные летчики, побывавшие не раз в боях и имевшие на своем счету сбитые самолеты. Не верить я им не мог. Но и понять их мне тоже было трудно. "Как же так, - размышлял я, - мне в хвост для атаки заходит пара "мессеров", я разворачиваюсь им навстречу и, открыв огонь, тоже перехожу в атаку. Но моя ведь группа продолжает идти дальше на цель. Значит, атакуя "мессеров", я отрываюсь от нее и улетаю в противоположную сторону. Но после такого маневра мне долго придется догонять свою группу, чтобы пристроиться к ней. Да и "мессеры" этого не допустят..."
Другие товарищи говорили, что, наоборот, ни в коем случае отрываться от группы нельзя, иначе сразу же собьют. Кому же верить? Я придерживался второго мнения. И решил, что если завтра при выполнении задания сложится такая обстановка, то любыми путями буду держаться в строю.
На следующий день полк выполнял прежние задачи: штурмовал наземные укрепления врага, сопровождая истребителей-бомбардировщиков - "чаек" на боевые задания, вел воздушную разведку.
После обеда командир звена лейтенант Григорьев подозвал меня к себе:
- Товарищ старший сержант Голубев, готовьтесь к вылету на боевое задание.
- Есть! - ответил я и побежал к своему самолету. Наконец-то!
Техник был у самолета и заполнял формуляр.
- Самолет готов к вылету? - спросил я.
- Так точно!
Мы еще раз, уже вместе с техником, осмотрели мой истребитель, и я, убедившись в его готовности, пошел в эскадрилью.
В четыре часа дня командир полка подполковник Чупиков собрал летчиков, участвующих в очередном вылете, и поставил задачу: двумя шестерками истребителей И-16 сопровождать истребителей-бомбардировщиков И-153 и совместными бомбардировочно-штурмовыми ударами уничтожить скопление живой силы и техники противника в районе Малгобек. Боевой порядок на маршруте истребителей-бомбардировщиков - колонна двух восьмерок. Первую прикрываю я своей шестеркой, вторую - капитан Пилипенко; Высота полета до цели-1500 метров, над целью - 1000 метров. Встреча с истребителями-бомбардировщиками в воздухе над аэродромом. Вылет в 17 часов.