Глава Подслушанная новость
Парфянский сатрап с сыном и свитой отправились вниз, в большие тёплые бассейны, которые были построены по римскому образцу, а Артаваз, заложив руки за спину, думал о том, кого будет лучше назначить новым комендантом города после того, как нынешний случайно упадёт со стены этой ночью. Его жену, Наиру, можно будет потом выдать замуж за нового начальника стражи. Главное, чтобы у неё хватило ума согласиться с Ородом. Иначе утром придётся хоронить её вместе с мужем. Спорить с победителем римлян было теперь опасно. Если Рим ради собственного тщеславия пожертвовал сорока тысячами человек, то ему ради безопасности всей Армении не страшно будет потерять одного начальника стражи, даже вместе с его женой. Артаваз хотел подойти к Ороду, но тот в углу разговаривал с сыном, и, судя по лицу Пакора, разговор был непростой. Артаваз интуитивно почувствовал, что они обсуждают смерть Красса и связанные с нею события. Ему надо во что бы то ни стало услышать этот разговор. Зайдя с другой стороны, он, затаив дыхание, прильнул к перегородке, которая отделяла артистов от сцены и за которой они обычно ждали свой выход. До него донесся голос Пакора:
– …они поддержат? – с сомнением спросил он.
– Да, – спокойно ответил Ород. – У них много врагов на севере. С ними всё время надо воевать, поэтому Мурмилак и Антара не смогут никого прислать. У них и так сейчас мало людей!
– Тогда его род может возмутиться. У них много людей. И ещё Силлак. Он теперь тоже победитель вместе с ним.
– Ты слишком умён для своих лет. Правильно думаешь. Но Силлак глуп и всего боится. Его, наоборот, надо приблизить, – усмехнулся царь.
– Да, я слышал, что ему нравится Газира. Это дочь твоего глупого Мохука, – улыбнулся в ответ Пакор.
– Ну, что ж, тогда ему придётся выдать её замуж за Силлака.
– А Афрат и его катафрактарии?
– Афрат строптив… Но он ненавидит Сурену. Тот убил его двоюродного брата Фархата.
– Да, помню, он приказал сломать ему ноги и спину.
– У Сурены было десять тысяч человек. И с ними он пойдёт в Ктесифон. Все старейшины будут там. А мы пока спешить не будем. Узнаем, о чём они там будут говорить.
– Отец, ты прав, туда идти нельзя. Но как ты его встретишь?
– Как друга. Только как друга… Но не там. После свадьбы ты поедешь в столицу и передашь ему, чтобы приехал в Экбатану. Там хороший дворец, семь стен, узкая дорога. Даже если захочет приехать с войском, им придётся растянуться по всей дороге.
– Да, ты прав. А что потом? Он опасен.
– Керим знает, как подготовить приём, – задумчиво произнёс Ород, и Артаваз за перегородкой напрягся. Он знал Керима, начальника личной стражи Орода и догадывался, какие «приёмы» тот оказывал «ненужным гостям» по приказу сатрапа.
– Только бы он приехал один, – пробормотал Пакор.
– Ты подумай о себе. В Экбатане мы расставим людей вдоль всей дороги. Так что будем готовы. Ну, хватит, пойдём. Я голоден, как Красс, – рассмеялся хриплым голосом Ород. – Вечером Артаваз должен подарить мне драгоценный камень, с которым я проведу всю ночь. Очень надеюсь, что он не оставит меня в одиночестве. Идём! Посмотрим, что они тут едят в горах. В прошлый раз было очень вкусно…
Когда их тени растаяли в полумраке коридора, Артаваз рванулся к другому выходу. Надо было спешить. В своих покоях он какое-то время стоял, прислонившись спиной к двери, и тяжело дышал. Все мысли были о том, что в армии Орода теперь грядут большие перемены. Он подошёл к узкому окну и посмотрел на стены города. Внешне всё казалось тихо и спокойно. Артаваз повернулся и позвал слугу. Пора было отправлять начальника стражи в его последний караул.
Глава Первые дни в плену
Свет. Две узких полоски. Чуть шире. Кажется, небо. Да, небо. Боль в голове. Почему? Шея не поворачивается. А руки? Как будто распухли и не слушаются. Ноги шевелятся, но с трудом. Может, повернуться и встать? Память вернулась, и сразу стало страшно. В глазах потемнело. Слышен был только стук в голове и хрип в груди. Кажется, слышно что-то ещё… чьи-то стоны, даже слова. Только непонятные. Значит, это поле боя. Значит, я жив!
Небо заслонила огромная тень. Раздались странные слова. Непонятные. Совсем чужая речь. Парфяне! Боль ещё сильнее охватила голову. Кто-то принёс воду и влил в рот. Потом подёргал верёвки и ушёл. Всё стало ясно – плен…
Лаций попытался перевернуться на бок, но боль в рёбрах перехватила дыхание, и он снова откинулся на спину, стараясь не давить связанными руками на больные места. Стараясь не крутиться, он медленно повернул голову в сторону и увидел рядом с собой ещё одно неподвижное тело. Это был Варгонт. Он не подавал признаков жизни. На нём не было живого места: голова, лицо, плечи, руки и ноги – всё было покрыто запёкшейся кровью, как будто с него живьём содрали кожу. Потом пришли кочевники и вылили несколько кувшинов воды. Варгонт застонал. Его перевернули на спину и стали мазать маслом. Значит, он был нужен им живой. Наверное, хотят продать за большие деньги. Лаций со стоном перевернулся. К нему подошёл один из слуг и осмотрел тело.