Выбрать главу

— Хорошо нам жить здесь, слов нет, а вот всё-таки придётся убираться подобру-поздорову.

— Как так? — изумилась Лена.

Да так! Затевают длиннокосые что-то недоброе!..

— Что, папочка?

— Кто их знает, что! Кабы понимать по-ихнему, а то ведь неведомо, что они лопочут...

— Так откуда же ты знать-то можешь, что они затевают?

— Видишь ли, был я по делам в Дунь-О-Дуне. Знаешь, сельцо это, где православные из китайцев живут. Ну, зашёл я к местному батюшке чайку попить. Зашёл, был принят радушно. А тут случилось так, что ихнего бонзу принесло. Там наш батюшка с ихним частенько сходятся и разговоры ведут. Вот этот и пришёл. Я его угостил хмельным, что с собою в запасе было. Он подвыпил и говорит: «Хорошие вы люди — русские, а всё-таки уходили бы поскорее от нас». Я стал его расспрашивать, а он только смеётся да на горло показывает; понимай, дескать, что коли добром не уйдём, так зарежут.

— Папа, так отчего же вы не сообщили в посольство? Ведь это так важно! — Лена тут вспомнила загадочные слова Вань-Цзы.

— Эх, кто слушать меня будет! Я вот в банк зашёл, говорю там, так только смеются над моими страхами, даже совестно не на шутку стало.

— Всё-таки сказали бы! — настаивала дочь.

— Нет, и соваться не буду... Верно, там все знают лучше меня, а только как дела закопчу, заберу вас всех и прощай, китайская столица! Бог с ними, с барышами-то, лишь бы ноги унести поскорее.

— А Варя?

— Варвара пусть едет; пока что всё спокойно. До Тонг-Ку доберётся в полной безопасности, а там морем не бог знает сколько проехать.

Василию Ивановичу было уже известно о письме сына и об отъезде снохи.

— Как же Варя одна поедет? — спрашивала Лена у отца.

— Зачем одна? Я её провожу!

Отъезд Варвары Алексеевны был назначен на следующий день. Уезжала молодая женщина так спешно, что даже поступилась блестящим весенним праздником, который устраивала французская колония. Кочеровы были приглашены, но Варвара Алексеевна, конечно, воспользоваться этим приглашением не могла.

— Смотри, Леночка, не упусти случая повеселиться! — говорила она, прощаясь с девушкой.

— Какое уж, Варя, веселье без тебя!

— Как какое? Вдвойне; и за себя, и за меня. Что поделать! Я не могу остаться, но ты не должна скучать. Не будешь? Дай слово... Не пропускай праздника.

— Это видно будет, Варя. Что-то сердце не на месте во все эти дни...

— Что же такое с тобой?

— Предчувствия какие-то одолели.

— Полно, не думай!.. Скоро сюда приедет твой Николай. Все твои страхи тогда исчезнут, как дым от ветра.

— Скорее бы он приезжал...

— Погоди ещё немного, и он приедет!

Варвара Алексеевна старалась всеми силами успокоить Лену, но в то же время было заметно, что она вся живёт мыслями о муже и о свидании с ним. Лена это видела, и странное чувство неудовольствия овладевало ею. Она завидовала свояченице и завидовала не на шутку.

Наконец Варвара Алексеевна, сияющая, довольная, уехала в сопровождении Василия Ивановича. Всем другим способам сообщения она предпочла железную дорогу, хотя этот способ путешествия представляет массу неудобств для едущих, по сравнительно с другими он более безопасен и совершается всё-таки быстрее, чем путь на лодке по Пей-хо или сухим путём по невозможным грунтовым дорогам.

Прощание вышло каким-то холодным. Дарья Петровна всплакнула было, но потом утешилась тем, что при ней остаётся её любимица, а Варя каждую неделю будет писать им о жизни в глубине Маньчжурии.

— Смотри же, не скучай без меня, веселись! — наказывала Лене Варвара Алексеевна.

«А в самом деле, — подумала Лена, — с какой стати оставаться мне дома только из-за того, что мне не с кем будет прийти на праздник. Я попрошу Вань-Цзы быть моим кавалером, и он, наверно, не откажет мне».

Она послала к молодому китайцу записочку с просьбой навестить их.

Вань-Цзы не замедлил явиться.

— Вы, Елена, не последовали моему совету, — с грустной улыбкой сказал он, — и остались здесь... О, как вы будете каяться!

— В чём каяться, Вань-Цзы? Бросьте ваши загадки и говорите толком.

— Зачем я буду повторять то, чего вы не хотите слушать?..

— Перестаньте меня пугать. Скажите лучше, не хотите ли вы сопровождать меня на праздник во французскую колонию?

Лицо Вань-Цзы побледнело.

— Вы хотите идти, Елена? — вскричал он. — Заклинаю вас, оставьте эту мысль! Останьтесь, по крайней мере, дома, если не хотите подвергнуться величайшей опасности!

— Опять какие-то таинственные страхи! Нет, Вань-Цзы, я начинаю в вас разочаровываться! Вы задаёте мне какие-то загадки, которые я не в состоянии разгадать. Скажите мне, хотите ли вы быть моим кавалером?