«Вот так, наверное, и чувствуют себя лягушки под взглядом удава, когда плывут навстречу своей смерти…» — подумалось вдруг Марине, но тут же женщина успокоила себя — «в конце концов, не съест же он меня…»
«И да, кстати! — внезапно вспомнила она, — У него там написано было «вяжу за конфеты» — значит, нужно купить что-нибудь к чаю — раз уж мне пообещали за знакомство чаепитие!» — Марина оглянулась и, убедившись, что машин на дороге нет, быстро перебежала на другую сторону, где среди киосков с цветами и газетами располагалась изумительная пекарня-кондитерская, в которой, как Марина знала, пекли просто невозможные тортики и пирожные с ароматным кремом…
До назначенного времени оставалось ещё целых пятнадцать минут, когда Марина подошла к нужному дому.
Как она и думала, это оказалась большая девятиэтажка, с многочисленными подъездами и просторным зелёным двором с детскими площадками. В замешательстве она остановилась прямо посреди двора, только тут сообразив, что не уточнила, в какую именно квартиру ей надо идти. Чтобы не стоять на дороге, Марина пошла медленно вдоль дома, рассматривая большие окна квартир, пытаясь угадать, в каком подъезде расположена та студия, про которую ей поведал «Инквизитор», и набираясь смелости достать телефон, чтобы уточнить адрес.
- Вы, наверное, Марина? — внезапно раздалось откуда-то сбоку и немного сверху.
- Чёрт! — испуганно воскликнула Марина и невольно отскочила в сторону от неожиданности.
Оглянувшись, она уставилась на незнакомца, окликнувшего её. Это был мужчина средних лет, почти на голову выше Марины, светлая рубашка, тёмные брюки, начищенные до блеска летние туфли. Оглядев мужчину с головы до ног, Марина посмотрела ему прямо в глаза, уже собираясь сказать «нет». Сказать, и в безотчётном порыве бежать сломя голову от этого пугающего неизвестностью большого дома, скрывающего в своей глубине обещанную незнакомцем таинственную «студию», и от самого этого вполне приятного на вид, но — совершенно чужого и почему-то пугающего незнакомца, но голова вдруг предательски склонилась сама собой, безмолвно соглашаясь с мужчиной…
На губах незнакомца заиграла улыбка, и глаза скрыл насмешливый прищур:
- Значит, я прав, — удовлетворённо констатировал он, — И имя при регистрации Вы указали своё собственное, так что я могу к Вам так и обращаться, — откровенно разглядывая женщину, он проговорил, — Я, конечно, прошу прощения, но… Я не могу этого не сказать: Вы так мило смущаетесь… — мужчина открыто улыбнулся, помолчав мгновение, и продолжил, выделяя её имя, — Марина, хоть мне это и лестно, всё же я попрошу Вас сделать мне одолжение — не надо меня бояться, я Вас не съем! — широким жестом он махнул рукой в сторону ближайшего подъезда, и проговорил, — Прошу! — придержав дверь, пропуская Марину вперёд, мужчина вошёл следом за ней. Дверь с глухим стуком захлопнулась, и они очутились в сумраке слабо освещённого подъезда.
Прямо перед Мариной оказалась лестница, ведущая вверх, и женщине не оставалось ничего другого, как пойти по ней…
Она шла по ступенькам подъезда на негнущихся ногах, и всё никак не могла успокоить бешено колотящееся сердце. Хоть он и оказался вполне нормальным мужчиной, этот «Святой Инквизитор», и никакого чёрного балахона, скрывающего лицо, на нём не оказалось, Марине всё же было тревожно и как-то не по себе идти на шаг впереди этого странного мужчины по незнакомому подъезду в неизвестную квартиру…
Шли они недолго, «студия» оказалась расположенной на первом этаже этого сумрачного подъезда. Никакой консьержки тут Марина не заметила, и это хоть немного примирило её с действительностью: по крайней мере, можно остаться незамеченной, шагая в компании незнакомого мужчины в сомнительном направлении…
Отворив ничем не приметную дверь, Инквизитор шагнул первым в квартиру. Зайдя следом за ним, Марина огляделась и перевела дыхание: вроде бы как они на самом деле здесь одни.
Квартира оказалась не очень большой, но первая же комната, в которую была сейчас распахнута дверь, была вполне себе просторной и светлой. Окна, как Марина заметила ещё с улицы, были в этом доме довольно большие, что наполняло пространство воздухом и светом. И вообще всё здесь вокруг было оформлено в светло-бежевых тонах, а коридор, куда не проникал свет из окон, был залит приятным тёплым светом, льющимся из больших ламп, подвешенных прямо к потолку.