— Продолжай, а то картошка сейчас сгорит… — оправив юбку на её бёдрах, Владимир снова придвинул к себе ноутбук и словно забыл про Марину…
А она, едва шагнув к плите, чуть не задохнулась от новых ощущений: верёвка тёрлась о горошину клитора при каждом её движении, и это пробуждало желания её тела, заставляя забыть обо всём вокруг…
Картошка, перемешанная лопаточкой в умелой руке Марины, всё-таки немного подгорела, но женщине было уже всё неважно, сейчас она хотела только одного: оказаться в руках этого сильного, невозможного просто мужчины, и отдаться ему до конца, без остатка…
Задрожав всем телом, женщина подалась навстречу Владимиру, страстно отвечая на его ласку, но он тут же отстранился:
— Так, с официальной частью покончено, теперь наконец-то можно поужинать, — легко улыбнулся он, и вернулся на своё место. Положив первый кусочек нежного мяса в рот, он довольно проговорил:
— Мариночка, как же это вкусно!..
Облегчённо переведя дыхание, Марина улыбнулась в ответ и взяла в руки вилку и нож. Верёвка на её теле почти не доставляла дискомфорта, особенно сейчас, когда женщина почти не двигалась, но всё же узелок на клиторе приятно теребил его при малейшем движении Марины, добавляя остроты ощущений к этому необычному ужину …
За окном стояла глубокая ночь, в комнате тускло горела настенная лампа, а на кровати, полностью обнажённая, лежала Марина, с интересом наблюдая за передвижениями Владимира.
Он задвинул плотно шторы на окнах, прошёл к платяному шкафу и что-то достал с верхней полки. Потом ненадолго вышёл из комнаты, и вернулся уже с бокалами вина. Поставив их на прикроватную тумбочку, Владимир сел на кровать рядом с Мариной:
— Как ты себя чувствуешь? — он легко провёл рукой по верёвке, уходящей в промежность женщины.
— Ммм… Необычно, — улыбнулась Марина в ответ, чуть повернувшись к нему. Узелок тут же впился в клитор, сорвав тихий стон с её губ.
Приподняв голову женщины, Владимир пропустил конец верёвки, принесённой с собой, под её шеей:
— Сейчас будет ещё необычнее, — тихо проговорил он, ловкими движениями обматывая верёвкой мягкую грудь женщины…
Марина тяжело дышала, чуть приоткрыв пересохшие губы, и следила за каждым движением Владимира, чувствуя, как растёт внутри неё напряжение и желание уже просто сводит с ума…
Перетянув тугими кольцами грудь женщины, Владимир закрепил свободный конец верёвки на поясе Марины, вызвав тихий стон и заставив её закатить глаза: узелок на верёвке растревожил успокоенный было клитор с новой силой, подняв волну возбуждения…
— Володя… — тихо пробормотала женщина, не открывая глаз.
— Что такое? — внимательно посмотрев на Марину, спросил он.
— Я… Хочу тебя… — сорвалось с её губ признание, и щёки запылали от стыда, смешанного с едва сдерживаемым желанием.
Он резко поднял женщину, взяв её за руки, и перевернул, поставив на колени перед собой. Марина чуть приподняла ягодицы, открываясь ему навстречу, и потёрлась щекой о простыни, вытянув вперёд руки.
Владимир провёл рукой по влажной верёвке, добравшись до набухшего от возбуждения клитора женщины, и чуть сдвинул узелок, погладил нежную плоть и спросил:
— Что ты хочешь?..
— Всё… — выдохнула Марина, двигаясь под рукой Владимира так, словно пытаясь сама насадиться на его пальцы.
— Какая же ты мокрая вся… — восхищённо проговорил мужчина, быстро раскатывая по возбуждённой плоти резинку и сжимая ягодицы Марины. Чуть сдвинув верёвку, чтобы она не мешала проникновению, Владимир одним резким движением вошёл в пульсирующее, горячее лоно женщины, заставив её глухо простонать от наслаждения.
Его движения были мягкими, но настойчивыми, и с каждым разом его плоть проникала всё глубже в лоно, заставляя женщину всё громче стонать от невозможных просто ощущений: это было больно, но в то же время очень приятно, а верёвки, опутавшие её тело, добавляли что-то особенное в их близость. Несмотря на то, что Марина была полностью обнажена, она не ощущала себя голой — верёвки, впиваясь в её тело, создавали каким-то странным образом иллюзию одежды на нём…
Внезапно её тело содрогнулось от волны оргазма, прокатившейся от макушки до самых кончиков пальцев ног, и Марина буквально рухнула, обессиленная, на кровать, хватая воздух широко открытым ртом.
Владимир лёг рядом:
— Ты — живая? — проведя по влажной от пота спине женщины, с улыбкой спросил он.
— Да… — прошелестела в ответ пересохшими губами Марина, — Погоди минутку… Я — сейчас… — не открывая глаз и не двигаясь с места, проговорила она.