— Тогда просто спасибо. До встречи.
Обняв ее на прощание, я наконец покинула свою маленькую квартиру. Выйдя из подъезда, я остановилась на крыльце, понимая, что оказалась не готова к такой суровой непогоде. Ледяной ветер срывал отделку фасадов зданий, валил деревья и, казалось, мог унести меня в неизвестном направлении, стоит мне немного расслабиться. Глубоко вдохнув, я ощутила сильное жжение в носу и закуталась в платок посильнее.
Снег хрустел под ногами, кровь стучала в виски, голова кружилась. Ощутив прилив жара, я остановилась около ближайшего забора, чтобы передохнуть, хотя сделала всего несколько шагов. Мимо меня пробегали безликие люди, стараясь поскорее укрыться от непогоды. Маршем прошел строй солдат в железных доспехах с меховой подкладкой, распевая популярную нынче “полуночную балладу”. Тряхнув головой, я напряглась всем телом, постаралась собраться как можно быстрее. Никакая болезнь не может быть причиной моей слабости.
Некто подхватил меня под руку, заставив замереть и моментально вспомнить заученные слова заклинания парализующего удара, тысячу раз выручавшего меня из самых сложных ситуаций.
— Что с вами, милая? — мою щеку обожгло горячее дыхание, заставив мелко задрожать. Даже не оборачиваясь, я ощутила острый запах лука, едва сдержавшись от того, чтобы не поморщиться от отвращения. — Вы мертвецки бледны.
— Со мной все в порядке, — будничным тоном сказала я и отодвинулась от незнакомца. — Спасибо за заботу.
Дежурно улыбнувшись, я кашлянула и сделала несколько шагов, как вновь была остановлена.
— Послушай, красавица, — говорил он, идя за мной следом. — Вижу, недоедаешь, денег у тебя нет, а жить-то, наверное, хочется сыто и в достатке?
— Кому ж не хочется? — бросила я вслед незнакомцу. Одет он был не бедно: хорошая шуба, шапка, не стоптанные сапоги.
— К тому и веду, — ответил мужчина, пошевелив усами. — Есть одно место, где такая, как ты, сможет заработать столько, что вовек не потратить!
— Спасибо, в публичный дом я не хочу, — сказала я и зашагала быстрее в надежде, что прилипчивый зазывала поскорее отвяжется. Однако он, наоборот, прибавил шагу и нагнал меня, остановил, схватив за руку.
— Дослушай же, красавица, не спеши, — приблизившись, он начал поглаживать мою руку, сладко приговаривая: — Такая, как ты, не должна гулять в непогоду. Ты достойна лучших шелков, самых дорогих украшений… публичный дом точно не твой вариант. Там красота погибает, продается за жалкие гроши. Я тот человек, который может прямо сейчас увести тебя туда, где ты сможешь дарить свои таланты и неповторимое очарование за куда более солидные блага. К тому же, совершенно анонимно.
Я замерла, переваривая услышанное. Речь явно рассчитана на отчаявшихся девушек, которых в наши времена, к сожалению, немало. Казалось бы, скажи “нет” и иди дальше, но… “дарить таланты”,”анонимно” — неужели это про нелегальный бордель, где могут держать в рабстве несколько десятков отчаявшихся наивняшек?
— Совсем никто не узнает, что я буду… зарабатывать деньги телом? — я изобразила заинтересованность и увидела оживления в грузных чертах собеседника.
— Никто. И никаких последствий для тебя. Никакого сброда с улиц, только проверенные, богатые и статусные мужчины.
Я не должна его упустить. Пусть я больна. Пусть это далеко не мой профиль. Пусть земля разверзнется между нами, разольются реки лавы или на землю упадет луна. Я сделаю все, чтобы сгноить этот прыщ с тела моего города. Любыми способами.
— Ведите.
Удовлетворенно улыбнувшись, мужчина подал мне руку. Натянув на лицо маску покорной вежливости, я приняла руку и склонила голову, чтобы он не заметил, как от жара, разбивающего меня волнами, лицо стало красным, как спелый помидор. Сдерживая кашель изо всех сил, я шагала с ним в ногу. Мы прошли несколько кварталов, завернув в один из ничем не примечательных дворов. Закрыв за мной калитку, мужчина галантно пригласил войти в обычный на вид двухэтажный дом, в окнах которого горел свет.
Войдя в парадную, я стала осматриваться, пока мужчина помогал мне снять пальто. Сверток вместе с платком сложила на комод в прихожей, ловя себя на мысли, что это место, вопреки здравому смыслу, не вызывает во мне тревоги.
— Интересный у вас вид, — отметил он, посмотрев на мужские брюки и теплый свитер, надетый поверх белоснежной рубашки. — В канцелярии трудитесь?
— Писарем, — кивнула я, склонив голову набок. Надо было изобразить беспомощную глупость, потому я решила задать странный вопрос: — Красиво тут. В этом доме и надо будет принимать гостей?