— Вот. Доставлена в целости и сохранности. Принимайте.
Жози подтолкнула меня вперёд, словно товар, переходящий из рук в руки. Старик смерил меня оценивающим взглядом.
— Как всегда отличная работа, Жозефина.
Удовлетворённая похвалой, она кивнула и оставила меня наедине с секретарём. Осматривая приемную, я заметила коричневый диван, на который мне сразу же предложили присесть.
— Возможно, придётся подождать, — объяснился секретарь, не отрывая взгляда от бумаг, заполонивших его стол, и продолжал чиркать по лежащему перед ним документу пером. — Господин начальник всегда очень занят и имеет привычку переносить время несрочной встречи ради более важных дел.
То, что встреча со мной не была важным делом, и козе понятно. Я в принципе не понимала, что побудило его найти время для личной встречи со мной, поэтому была очень заинтригована.
— Долго ждать приходится? — аккуратно поинтересовалась я, потому что очень не хотела отрывать секретаря от работы, которой он, без сомнения, завален с ног до головы.
— Бывало, пару минут. А бывало, и почти двое суток, — как ни в чем не бывало пробурчал мужчина, не поднимая на меня глаз. Чтобы отрезать все дальнейшие расспросы, он безапелляционно добавил: — Когда наступит время, вас пригласят.
Я откинулась на спинку дивана, искренне надеясь, что не придётся проторчать здесь двое суток. В отделе наверняка беспокоятся. Хотя, уверена, им обо мне доложили, поэтому когда вернусь, надо быть готовой к очередной порции уморительных колкостей от Гаетана и к чрезмерной опеке Морриса. Надо сказать, второе раздражало намного больше, чем невинные шуточки в мой адрес. Побыстрее бы Моррис женился в конце концов.
Не забыть бы поинтересоваться судьбой задержанных. Надеюсь, их уже допросили и предъявили обвинение, и сейчас оба вспоминают меня добрым словом где-нибудь в уютной камере на двадцать человек. Так должно быть со всеми преступниками. Хотя, будь я судьей, при вынесении приговора скосила бы пару месяцев блондинчику за красивые глазки. Пожалуй, хорошо, что я не имею отношения к судебной системе.
Дверь кабинета начальника с тихим скрипом открылась изнутри, оторвав меня от размышлений. Стефан нашёл меня взглядом, скромно улыбнулся, и строгим тоном бросил секретарю:
— Почему не сказал мне о посетительнице?
— Прошу прощения, Стефан, — секретарь вскочил с места, как ужаленный, выпрямился и виновато склонил седую голову. Никаких оправданий из его уст не последовало. Значит ли это, что шеф их терпеть не мог? Я бы не удивилась. Даже внешне Стефан выглядел как человек, которому чужды фальшь и лицемерие, хотя, казалось бы, работа предполагает непосредственную близость с этими качествами. Скромность в одежде, несмотря на статус, поражала.
— Заходите, Адель, — обратился он ко мне, жестом пригласив внутрь. Я встала с дивана и поправила платье, улыбнулась озорным зелёным глазам, следящим за каждым моим движением, и молча двинулась к мужчине на встречу.
Светлый широкий кабинет поразил меня простотой обстановки. Дальше всего от входа находился рабочий стол, на котором царила идеальная чистота: бумаги сложены в несколько прямых стопок, письменные принадлежности аккуратно покоились рядом; над ним, ровно посередине стены, висел портрет императора. Недалеко от рабочего стола находился стеллаж с несколькими десятками папок, названия которых я не стала бы читать, даже если бы могла видеть с такого расстояния, из-за того, что не хотела огрести за излишнее любопытство; окно, несмотря на холодную погоду, было приоткрыто — бежевые занавески трепыхалась на карнизе, гонимые мартовскими ветрами. В кабинете было прохладно, но зато свежо. Шеф отодвинул один из многочисленных стульев за длинным столом для совещаний, приглашая меня присесть. Когда я оказалась на предложенном месте, мужчина устроился на ближайшем стуле, так близко, что мы были на расстоянии вытянутой руки. Совсем рядом, боже. Мое сердце выпрыгнет из груди.
— Признаюсь честно, — начал Стефан разговор. Развернувшись ко мне корпусом, он поставил локоть на стол, дабы подпереть голову, и елозил меня любопытным взглядом. — Меня очень удивила вся эта ситуация. Расскажите, что произошло?
— Вам, должно быть, уже обо всем рассказали мужчины, которых я привела. Поэтому могу быть краткой? — отвечать вопросом на вопрос не очень вежливо, но мне очень не хотелось отвлекать его от дел длинными рассказами.