— Почему нет? Имеет смысл, — первым откликнулся Штопор. — По крайней мере, имперские дирижабли точно целее будут.
— Если оно, конечно, прокатит, — добавил скепсиса Ретен.
— Прокатит, — а вот Пепел глядел в будущее с оптимизмом. — Смотрите, как все замечательно складывается: и в госпитале меня уже похоронили, и морду узнать невозможно…
— Почему? — удивился ресс. — Вполне узнаваема.
— Папенька, про тебя разговора нет, ты меня и до кос видел. А вот ресса Эрселин, к примеру, узнала бы меня сейчас? Увидев мельком и не приглядываясь?
Та пожала плечами, но скорее соглашаясь с Пеплом, чем наоборот.
— Ну… Возможно в этом что-то есть, — подумав, кивнул Ретен. — Похож ты сейчас именно на то чучело, что я встретил в Прауте три года назад, а не на четвертого ресса старшего рода.
— Господин Валент, — обернулся Дари к непривычно молчаливому декану, — а вы, как специалист в таких вопросах, что скажете?
— Пройдет. Если кое-где кое-чего добавить и подрисовать. Вполне.
— Во-от! — опять обрадовался Пепел.
Но его энтузиазм тут же пригасили:
— Я лишь не понял, зачем оно нужно? Допустим, мы объявим тебя мертвым, чтобы прекратить покушения, но ведь спрятать тебя потом не трудно и без смены внешности.
— Стоп, вы меня не так поняли, — вскинулся Дари. — Идея же не в том, чтобы прятаться. Или вы подумали, что я это от страха?
— Не подумали, — отрицательно качнул головой декан. — Знаем, что это, к сожалению, не твой случай.
— Угу, — немного успокоился парень. — Так вот, я очень не люблю, когда меня слишком активно вынуждают к чему-то. И если мне столь прозрачно намекают, что в Сонресорме делать нечего…
— То как раз туда тебе и надо, — кивнул Ретен и поджал губы. — Ясно.
— Ну что ясно-то? — чутко уловил настроение опекуна Пепел. — Я еще не закончил!
— Ясно, что пахнет твое предложение очередной авантюрой.
— Почему? Ну подумай, где меня будут искать в последнюю очередь? А?
— Погоди, — остановил готового возразить ресса Валент. — В этом что-то есть. Сонресорм действительно последнее место, где он, по логике, должен обнаружиться.
— Где он и где логика, — буркнул Ретен, но уже не так непреклонно.
И Пепел, почувствовав слабину, пошел в решающую атаку:
— В общем так, папенька, я не собираюсь всю жизнь трястись и ныкаться по норам. Пробовал уже и мне не понравилось, ты знаешь. Поэтому предпочитаю разобраться с проблемой, а не бегать от нее. Хочу знать, кому и зачем понадобилась моя башка. Так что давай, делай скорбное лицо и вези меня в морг.
— Обойдешься.
— Без скорбного лица?
— И без него тоже. Но для транспортировки трупов тут вообще-то санитары есть.
— Что, даже не проводишь? В последний-то путь?
— Если бы в последний… — со странным, почти мечтательным выражением пробормотал Ретен. — Ладно, принимается твое предложение. А то и вправду, империя с тобой без воздушного флота останется.
— Именно. Поэтому свинью, то бишь меня, будем подкладывать рессам. Их не так жалко, как воздушный флот.
— Ты что опять задумал? — напрягся Ретен.
— Я?! Я ничего не задумал. Задумал как раз ты. А я просто предлагаю это задуманное все-таки сделать — добраться до Сонресорма и разузнать, что там у соплеменничков происходит. Пока ты занят хлопотами о моих показательных похоронах и прочими отвлекающими маневрами.
Ретен размышлял и прикидывал минут пять, не меньше. Пока не сдался:
— Валент?
— Да. Полагаю, это имеет смысл.
— Что ж… Но глаз с этого авантюриста не спускай! А то знаю я его…
— Я его тоже знаю. Три года уже. Так что не волнуйся, не спущу.
— Эрселин?
— Я с ними, разумеется. Как и планировали.
— Нет. Как планировали уже не получится. Легенду мы все-таки поменяем…
глава пятая
Ночной Сонресорм сиял огнями. Густо и ярко, почти как столица. Хотя нет. Приглядевшись, Пепел понял, что не совсем так. Если Реска блистала празднично и значительно, то неофициальная резиденция рессов умудрялась делать это на удивление душевно и без лишнего пафоса. Дари подумал, что вот так мог бы сиять почти родной ему провинциальный Праут, если бы… Если бы у его мэрии нашлись деньги на такую непрактичную дурь.
Центральная площадь, на которой они сейчас стояли, могла похвастаться аж двумя вокзалами, расположенными друг напротив друга — воздушным и железнодорожным. Именно через последний они только что и вышли в город, добравшись сюда паровозом и без лишних приключений. А теперь рассматривали два широченных проспекта, идущих налево и направо и не могли определиться, какой им нравится больше — газовыми фонарями оба светились одинаково ярко. Прямо напротив входа, за роскошным новым фасадом второго, воздушного вокзала, скорее угадывались, чем были видны огромные туши аэростатов, закрывшие половину ночного неба.