И снова развернулся к Ретену:
– Чем красишь? Орех?
– Орех, – согласился тот с невеселым смешком. – Что ж еще?
– Подожди, – Лаис не до конца ловила ситуацию, – Ты закрашиваешь волосы?
– Да, – не стал он спорить.
– Совсем белые?
– Да, – кивнули ей еще раз.
– А зачем тогда… – она неопределенно покрутила вокруг головы, изображая его прическу. – Вы же, судя по всему, не горите желанием быть узнанным, а это привлекает внимание
– Отвлекает, леди. Отвлекает. Когда вы это увидели, что подумали? Неужто догадались, что перед вами ресс старой крови? – он скептически приподнял бровь. – Боюсь, наоборот, решили, что пижон, который старается быть похожим на ресса, пользуясь неким не слишком внятным сходством. Угадал?
И глянув как заалели ее уши, с явным удовольствием добавил:
– Конечно угадал.
– Ну да, – встряхнулась она. – Определенный смысл в этом есть.
И тут же посмотрела на Пепла:
– А ты про орех откуда знаешь? Тоже красишь?
– Нет, мне без надобности. Я же смесок. А вот мать красила – говорила всем, что не хочет ходить седой.
– Как она смогла тебя спрятать? – напрягся Ретен, когда речь зашла о матери Пепла.
Мальчишка молчал, мертвым взглядом пялясь куда-то в угол.
– Что? – ресс оглянулся на девушку.
– В борделе, – ответила она.
– Ага. – взгляд Дари прожег Ретена насквозь. – Одна из лучших девочек мамы Луры. Элита.
– Ресса Лиссерине? – побелевшими губами переспросил он.
– Да. И так ее когда-то звали. Но последнее время все чаще просто Лиза.
– Демоны! – Ретен не выдержал и ударился затылком о стену. А потом еще раз, сильнее. – Когда я найду ту сволочь, убью только за это.
– Не убьешь, – совершенно спокойно возразил Дари. – Не дам. Это мое.
– Почему именно бордель? – все еще глухо спросил он минуту спустя. – Почему она не попросила помощи?
– У кого? – повернулся к нему Пепел. – Кому она могла тогда доверять?
– Мне! Она это всегда знала.
– А где ты тогда был? – мрачно поинтересовались у него.
– В камере, – опустил он голову, признавая правоту мальчишки. – На допросе.
– Пытали? – вдруг спросила Лаис.
Ретен, не осознавая этого, потер запястья и как-то механически кивнул.
– Ничего не добились? – продолжила она.
На этот раз ресс мотнул головой отрицательно.
– Значит, ничего вы не знали. Берег вас начальник. А если бы знали?
– Но должен был найтись выход! – взорвался Ретен.
– Он и нашелся. Причем, как выяснилось, самый надежный.
– Да уж. Вот это точно в голову бы никому не пришло.
– Так и не приходило. Пока ее не убили. – снова вмешался Пепел.
– Как? Как это произошло?
– Лаис, расскажешь ему? – повернулся Пепел к девушке.
– Куда ж я денусь? – согласилась она. – Но потом мы закончим этот разговор. По крайне мере на сегодня – светает уже. Дари, пока я рассказываю, шуруй отмывать с себя копоть. Вряд ли те подробности, которые я буду сейчас повторять, нужны тебе дважды в день. А потом я покажу вам чердак. Там вроде было какое-то мебельное старье, так что стряхнете пыль и переночуете, а завтра посмотрим. И освободите, наконец, мою ванну! Я тоже сегодня закоптилась, если кто вдруг забыл.
Глава шестая
Утром, едва проснувшись, оба новых знакомца тут же спустились с гостеприимного чердака и, вежливо стукнув в косяк, прошли со стороны черного хода в кухню, но при этом нетерпеливо поглядывая на дверь ванной. Именно там были и все остальные удобства, сейчас им весьма необходимые. Лаис, хотя и не ждала их так рано, понимающе хмыкнула и посторонилась, давая пройти. Она сама из нее только что вышла, поправляя полотенце на мокрых волосах и стараясь, чтобы полы плотного шелкового халата при этом никуда не разошлись, а тем более не разбежались. Ретен от такого зрелища нервно сглотнул и, коротко поклонившись вместо приветствия, первым рванул туда, оттеснив Дари. Тот заржал и присел возле стола дожидаться своей очереди.
Лаис размотала полотенце, устроилась перед небольшим зеркалом возле кровати и принялась искать расческу. За это время дверь ванной дважды хлопнула, выпуская Ретена и пропуская туда Дари, на что она почти не обратила внимания, занятая поисками. Как и на звук заскрипевшего под тяжестью тяжелого тела стула. Найдя злополучную пропажу, Лаисса, наконец, основательно умостилась на мягкий табурет и начала расчесывать потемневшие от воды пряди. А пару минут спустя поймала в отражении пристальный взгляд Ретена, не сводившего с нее глаз. Уши опять предательски покраснели. Молчание в комнате вдруг стало тяжелым и каким-то тягучим, но прекратить эти странные гляделки через стекло девушка почему-то не могла.