До тех пор, пока не вернулся Пепел, сломавший напряжение. Уже с порога он увидел как Лаис отвела, наконец, взгляд от зеркала, тряхнула головой и резко провела расческой по волосам. Слишком резко – скользкий шелк все-таки чуток разъехался. Мужчина выдохнул сквозь зубы.
Дари сделал пару шагов, ненавязчиво перекрывая Ретену поле зрения и при этом не сводя с него глаз:
– Сестричка, – он положил руку ей на плечо и слегка сжал пальцы, – лучше не дразнись так, если… не хочешь. Поверь моему опыту бордельного жителя, он слишком давно не кормлен, чтобы сдерживаться. Или это у него из-за тебя крышу совсем рвет. В общем, я предупредил.
– Поняла, – глухо отозвалась Лаис, опять не отводя взгляд от Ретена и при этом на ощупь, не слишком ловко, пытаясь прикрыть вырез.
– Дари, иди… погуляй немного, – изменившимся голосом попросил… нет, приказал Ретен. И тот, верно оценив ситуацию, ужом выскользнул в кухню, громыхнул засовом черного хода и захлопнул за собой дверь.
Х-ха! Можно подумать, он не у мамы Луры вырос. И не знает, что там сейчас происходит. Наверняка, прям как в книжках, что иногда валялись на диванах в заведении, открытые на о-очень занимательных картинках.
Вот он поднимается из-за стола и начинает приближаться к ней шаг за шагом, гипнотизируя тяжелым от неуемного желания взглядом. Она неуверенно отступает перед этой властной мощью, пока не почувствует спиной стену. Он руками упирается в эту стену с двух сторон, лишая ее даже иллюзии выбора… склоняется к ее лицу… она, в ответ, трепещет ресницами и нервно проводит кончиком языка по губам, от чего его дыхание становится совсем тяжелым, а руки, наконец оставив стену в покое, обхватывают ее талию и становятся все настойчивей…
Звяк!
Пощечину было слышно даже из-за двери. Похоже, что-то там все же пошло не так. Ну да ничего. С первого раза получается далеко не у всех, это Пепел тоже знал. Поэтому усмехнулся и учесал подальше на чердак. На всякий случай. Чтобы заодно не перепало и ему.
Ретен пришел туда пару минут спустя. Уселся рядом. Помолчал.
– Дари, – голос у него звучал устало, – может хоть ты знаешь, что я сделал не так? Исходя из своего богатого опыта бордельного жителя? Я же видел, она тоже… Н-да.
–Тебя что, никогда раньше не обламывали? – непритворно удивился мальчишка.
– Вот чтобы так – нет.
– А, понимаю. Краса и гордость всего и вся. Бывает, чо уж, – откликнулся Пепел. – Но это хорошо, что ты не стал настаивать.
– Да что ж я, подонок? – Ретен даже не оскорбился из-за безмерного удивления.
– Вот именно. Так что сильно ты не облажался. Просто… дай ей время, что ли? И… воздух. Сдается, для Лаис второе даже поважней будет.
– Думаешь? – Ретен помолчал еще немного, а потом спросил: – Так сейчас мне уйти?
– Ни в коем разе! – оживился Пепел, – Сиди спокойно. Сейчас прочухается, поймет, что сама виновата и явиться как ни в чем не бывало. Она ж не дура.
– Не дура, – согласились с ним.
– Так что пусть осознает чего лишилась. А мы пока отдохнем. Чую, денек сегодня опять тот еще будет, – он с наслаждением откинулся на спинку ободранного колченогого диванчика, явного видавшего прошлый век, и тут же чихнул из-за облачка поднявшейся от него пыли. – Вот только бы еще пожрать чего…
Ретен философски пожал плечом, достал из кармана складной нож, развернул со звонким щелчком и принялся отвлекать себя привычно и не спеша ровняя ногти.
Пепел, явно собравшийся едко пройтись по этому поводу, вдруг передумал и подсел поближе:
– А ваши недостриженные ногти на мизинцах… это у вас в Шант Эли знак такой, да? Для своих?
– Что-то типа того, – ответили ему.
– А чего ж так простенько? Я вот, например, тоже могу…
– Не советую, – равнодушно отозвался Ретен. – Риск не оправдан.
– Почему?
– Если кто из наших узнает – вырвут с корнем. Или с пальцем.
– Да ладно, – не поверил Пепел. – За что?
– За попытку казаться тем, кем не являешься.
– Н-да… Что-то вы сурово.
– Нормально, – отрезал Ретен складывая и убирая нож, потому, что услышал приближающиеся шаги.
На осознание Лаис потребовалось даже меньше получаса, после чего она явилась на чердак действительно как ни в чем не бывало, осторожно подбирая юбки плотного серо-зеленого платья, застегнутого по самое горло.
– Идемте вниз, я там яйца поджарила. С хлебом. Больше все равно ничего нет. Заодно решим, что делать будем.
– Благодарим, леди, – очень ровно, под пристальным взглядом Пепла откликнулся Ретен. – Это будет весьма кстати.
– И заканчивайте звать меня леди, все равно с вашими интригами уже не успею к такому привыкнуть – прибьют раньше. Просто Лаис, пожалуйста. Этого достаточно.