— Несомненно!
Вот теперь на Ретена не отрываясь таращились все. С разной степенью недовольства и злости.
— Поясните свою мысль, — проскрипел финансовый глава. И добавил, наткнувшись на взгляд ресса: — Если вас не затруднит.
— Хорошо, — коротко кивнул тот в ответ. — Я проинформирую вас о планах, которые мне уже почти сорвали. Но если после этого произойдет утечка… У моего ведомства появятся вопросы к каждому из вас. Каждому, господа. Как они уже появились к господину министру от юстиции.
Под очередным давящим взглядом ресса тот едва заметно передернулся, но внешнее спокойствие сохранил:
— Нынешнее заседание вообще не имеет к вам прямого отношения. Оно организовано ради министра обороны…
— Это вы так думаете, что не имеет, — Ретен опять позволил себе перебить собеседника, отчего остальные начали коротко переглядываться. Но осадить зарвавшегося «коллегу» пока не спешили — очень уж зло тот сверкал глазами. Может, и правда неспроста?
— Еще раз повторю свою просьбу, — финансовый министр негромко хлопнул ладонью по столу. — Объяснитесь, кто и что вам срывает? И при чем здесь генерал Сорвени?
— Сорвени ни при чем, — выцедил Ретенауи сквозь зубы. — А жаль. Помощь его ведомства была бы кстати… Ладно, не суть. Дело в том, что мои люди почти год раскручивали резидентуру Сиенуры, пока не вышли на действительно стоящие фигуры. А потом еще несколько месяцев заманивали их в подготовленную сеть. На этом этапе и пересеклись наши с военными интересы. Увы, мне пришлось принять единоличное и несогласованное решение втянуть в игру их ведомственное проектное бюро, но иного выхода просто не было. На другую приманку те бы не клюнули.
— Так тот погром?..
— …операция моего ведомства! Которую вы мне сейчас срываете одним фактом этого идиотского обсуждения!
Министры все-таки не выдержали, злой шепоток, местами переходящий в отчетливые выкрики, заполнил помещение.
— Тихо! — глава финансов еще раз хлопнул по столешнице, теперь уже громче. И дождавшись относительного затишья зло выговорил:
— То есть ваше ведомство позволило себе влезть на чужую территорию? И Сорвени ничего не знал? В том числе об участии своей дочери?
— Согласись он сотрудничать — знал бы!
— Это не давало вам никакого права…
— Давало!
Вот теперь замерли уже все. Одно дело перебивать своего извечного конкурента-полицейского, и совершенно другое — старейшего и влиятельнейшего члена совета, его фактического председателя. До подобной наглости хитрого и осторожного ресса могло довести лишь что-то из ряда вон выходящее. Что он тут же и подтвердил:
— Потому что речь идет о чертежах средств связи на радиоволнах.
— Погодите! — встрепенулся глава министерства промышленности. — Речь о тех самых аппаратах?
— Да! Именно о них. Иначе мои люди не устраивали бы вокруг пляски длиной в год. И эти чертежи, считай, были у нас в руках. Когда глава полиции влез в операцию как конь в витрину!
— Это… Это действительно так важно? — министр культуры хотел полностью прояснить для себя все нюансы.
— Не то слово! — руководитель имперской промышленности не сводил напряженного взгляда с Ретена и, казалось, готов был вот-вот вскочить. — Эти чертежи стоят любого риска и любых жертв. Поверьте господа, я знаю, о чем говорю. И не сильно преувеличу, если скажу, что они — вопрос мира или войны для империи. Для всех нас, господа.
Впрочем, большинство присутствующих тоже это знали, слишком наболевшим был вопрос. И тем значимей в наступившей тишине прозвучал голос главы тайной канцелярии:
— Да, господа, вы создали нам массу дополнительных сложностей, но… Шанс еще есть. Мне требуется от вас, во-первых, полная и безоговорочная конфиденциальность, а во-вторых, полная и безоговорочная поддержка. Чтобы все-таки добиться успеха даже в сложившихся условиях. И я требую, чтобы решением совета вы обязали генерала Сорвени оказать мне всю помощь, которую он способен предоставить.
— Голосуем? — нервно подскочил промышленный глава.
— Думаю, смысла в этом нет, — тихо, но веско проговорил министр финансов. — И так все ясно, да?
Возразить никто не посмел. Даже господин глава полиции, понимавший, что сейчас петля начинает затягиваться уже на его шее.
— Генерал, вам понятно? — после паузы динозавр пристально уставился на Сорвени и отвел взгляд лишь дождавшись неохотного молчаливого кивка. А затем обернулся уже к Ретену: — У вас неделя, ресс. А потом мы соберемся здесь же и вы предоставите нам эти чертежи. Или очень подробно отчитаетесь, почему не смогли этого сделать.