– Там же несколько сотен детей, почти семьсот без двух десятков, – уточнил обстоятельный Роба, – и каждый из них имеет право на счастливое детство.
– Пусть все и разбегаются, никто им не запрещает, – хмуро сказала Вика.
– Нет, так дело не пойдет, – решительно произнесла Маринка, – наш девиз: сам погибай, а товарища выручай и…
– Все за одного, а один за всех! – дружно подхватили остальные дозорные.
После недолгого обмена мнениями, порешили так. Вика с Лешкой остаются в интернате и начинают сбор информации о всех гнусных делишках директрисы и ее подручных. В свою очередь, Маринка с товарищами навещают школу-интернат под видом каких-нибудь шефов и потихоньку опрашивают ее обитателей о творящихся безобразиях, а также запасаются фотодокументами и другой документацией на эту тему. После чего все собранное относится в горисполком или даже в городскую прокуратуру, в зависимости от степени криминальности собранного компромата. Операцию назвали "Усыновление", а выработанный план дозоровцы тотчас стали приводить в действие, начав с посещения интерната.
Директриса оказалась полноватой дамой среднего возраста, сильно накрашенной и одетой во внешне дорогое платье, но кричащих ярких тонов не по сезону. Голова у нее была несоразмерно маленькой по отношению к туловищу, а кругловатые выпуклые глаза и, особенно небольшой крючковатый нос, действительно напоминали совиные. Громадные клипсы еще более подчеркивали ее уродливые диспропорции. На шее висели две или три нити бус, а почти все ее пухлые пальцы были унизаны перстнями с большими разноцветными камнями.
– Какие такие еще шефы? – вкрадчиво осведомилась она, пытаясь сощурить немигающие круглые глазки, что ей удавалось плохо. – Почему я об этом ничего не знаю?
– Наша школа взяла шефство над этим интернатом, – попыталась объясниться Маринка. – Ну, мы будет выступать у вас с концертами, дарить младшим небольшие подарки, в общем…
– Где выписка из решения администрации района на этот счет? – все также вкрадчиво и тихо вопросила Сова, – где письмо директора вашей школы или доверенность представлять ее интересы?
– Наверное, есть такая выписка, – несколько смешалась Маринка, – мы принесем и…
– А ну – вон отсюда! – заорала вдруг директриса высоким противным голосом. – Самозванцы, мошенники, ворюги…
– Сама ворюга! – Генка, по своему обыкновению, сразу же принял бой.
– Что-о-о!!! – голос Совы сорвался на визг. – Да, я вас сейчас в карцер! К крысам и тараканам! Степаны-ы-ч!
И она резво метнулась к двери, распахнув ее настежь: – Степаныч!!! Ко мне!
– Быстро уходим! – отдала команду Маринка.
Генка тараном оттер директрису от двери, и ребята сыпанули вниз по лестнице, слыша где-то в отдалении приближающийся тяжелый топот. Вероятно, это и был тот самый завхоз – любитель тяжелой железной линейки.
Остановились они лишь в трех кварталах от школы-интерната. На коротком совещании решили пока нос туда не совать, а заняться все же сбором информации, как с помощью Лешки и Вики, так и собственными силами. А потом ситуация сама подскажет. Впрочем, Роба, про себя, уже задумал свой собственный план выведения Совы на чистую воду.
У него был давний приятель Жека, с которым он время от времени осуществлял обмен редкими дедовыми значками на различную компьютерную продукцию. Этот Жека был весьма продвинутым в отношении различных современных технических устройств. Но главное, его отец имел свой интернет-магазин и торговал в нем всякими хитрыми шпионскими устройствами, в том числе и миниатюрными видеокамерами. Жека однажды гордо демонстрировал Робе такую камеру величиной с упаковку жвачки и уверял, что она может автоматически работать целый день.
Засечь Сову в момент ее каких-то преступных действий с помощью видеокамеры – вот была первая позиция робиного плана. Он ничуть не сомневался, что директриса занимается какими-то махинациями с вверенными ей детишками. Чего, спрашиваются к ней ездят иностранцы, дети куда-то пропадают, а сама выглядит разнаряженной рождественской елкой.
Но сначала нужно узнать, даст ли Жека ему эту камеру на какое-то время.
Приятель, к счастью был дома. Он вообще был домоседом, и все свое время, похоже, посвящал компьютеру со всеми его возможностями.
– У меня нет портативной видеокамеры.
– Но ты же мне ее показывал.
– Так то – отца. У него несколько запакованных ящиков стоят, он получает по Интернету заказы и развозит потом всякую оргтехнику.
– Так стяни одну незаметно, там же их много. И потом, я же только на время, а потом отдам назад.
– Будет видно, что ей пользовались.
– Да, что я ей сделаю. Упаковку даже брать не буду. Никто ничего не заметит.
– Да, зачем она тебе?
– Не могу сказать, а выдумывать не хочу, но очень надо.
– Небось, за девчонками хочешь в раздевалке подсмотреть?
– Вот уж это точно нет. Для серьезного дела. Но ничего криминального, поверь. Не первый год меня знаешь.
– А вдруг отцу понадобится именно эта видеокамера для продажи? Что тогда? Мне тогда – крышка.
– Только на один день, сказал же. И с меня четыре тяжелых знака.
– Ну, уговорил.
Такой вот диалог состоялся между приятелями, после чего Жека все же приволок целую коробку миниатюрных видеокамер.
– Выбирай!
Роба остановился на крохотном прямоугольном устройстве, величиной и формой напоминающей школьную резинку-ластик цвета светлой мебели.
– Так…, – Жека аккуратно стал листать небольшую книжечку-инструкцию, – видео в формате AVI в реальном времени, фото в формате JPEG, съемная карта памяти Micro SD, объем до 8 Гб, зарядка через usb разъем, совместима с любой версией Windows… Годится. Забирай.
– Подожди, – Роба, во-первых, маленько обалдел от всяких малопонятных терминов, – ты мне объясни по-человечески – что и как. И потом – она мне нужна не сейчас – это, во-вторых.
– А когда? – Жека начал с выяснения второй части.
– Пока не знаю, но, думаю, вскорости. Я предварительно тебе позвоню. И объясни, как ей пользоваться?
– Очень все просто. Крепишь ее в любом нужном месте. Она присасывается к любой ровной поверхности из любого материала, только чтобы не… Как это сказать… Чтобы поверхность не была скользкой, ну, масляной, что ли. Кстати, можно подобрать по цвету поверхности: есть серый, черный, палевый и коричневый цвета.
– Сколько времени она сможет непрерывно работать?
– Примерно шесть часов, если в режиме видео.
– А звук она пишет?
– А как же. И звук тоже, а снимает в цвете.
– Класс! То, что надо. И еще вопрос – как извлечь записанное?
– Скачаешь на комп, отформатируешь, если надо, но, по-моему, все программы совместимы и это не понадобится и смотри, сколько хочешь.
– А послать по электронке можно?
– Запросто. Единственная проблема – большой объем. Это же несколько фильмов по объему, сечешь?
– Нужный фрагмент записи будет не очень длинным.
– Ну, тогда – без вопросов и помогу потом, если что понадобится. Но за отдельную плату.
– Лады. Теперь, как ее включить, настроить и прочее там…
– Тоже ничего сложного. Но давай лучше объясню и покажу прямо перед применением, а то все равно забудешь.
– Договорились.
Итак, техническая сторона вопроса обеспечена. Осталось самое трудное – засечь момент контакта Совы с иностранцами и заснять это на видеокамеру. Как это сделать? Не торчать же день-деньской возле интерната, выслеживая подъезжающие иномарки. Так и в школу ходить будет некогда, не говоря уже о других делах. Не видя пока эффективного решения этой проблемы, Роба отложил ее на потом. А пока необходимо вычислить механизм продажи детей на сторону. Не могла же директор интерната просто брать наличку и отдавать взамен ребенка. Это как-то должно оформляться, должны заполняться какие-то бумаги. И поскольку махинации Совы заключались, вероятно, в продаже детей гражданам иных государств под видом их усыновления, он стал изучать действующее законодательство об усыновлении.