- Никак нет, госпожа Галатея! Этот преступник не контрабандист, а плут, насильник, грабитель, вор… - начал перечислять стражник.
«Вот ведь навешали, песьи хвосты!» – недовольно подумал Гаузен. – «Так и во время оглашения приговора добавить будет нечего!»
Капитан стражи прервал цветистое описание, похоже, подумав, а не переусердствовал ли он, и прибавил:
- И еще дерется!
- Насильник, вор и еще дерется?! Ах, же он мерзавец! Ах, же он негодяй! Да чтоб он под землю провалился и там и оставался на веки вечные! – сердито топнув, восклицала лавочница с гневом и одновременно сочувствием к капитану и его тяжелой работе.
- Прошу прощения, вы его знаете? – осведомился стражник.
- Да за кого вы меня принимаете? - возмутилась Галатея. - Я честная лавочница и у меня только добросовестные покупатели! Лучше спросите у хозяйки увеселительного заведения госпожи Лаванды. Судя по описанию, это ее клиент. И раз уж вы ее увидите, напомните ей, что она уже порядком задолжала мне за те два шелковых рулона.
- Ты передашь! – распорядился капитан заскучавшему подчиненному. - Спасибо вам госпожа Галатея, вы очень помогли следствию.
- Пустяки! - скромно откликнулась торговка на прощание.
- А чего это вы окно зашторили? И так ведь не видно ни зги? – удивился перед уходом капитан стражи.
- А где мне еще повесить новые ткани, чтобы их было заметно?! - возразила тетушка Галатея. - Повесь я их на улице, так я не то, что отвернусь - слегка чихну, как их сразу же утащат. Сами знаете, какая сейчас уличная преступность!
- Моя вина, - с тяжелым вздохом признал капитан.
- И раз вы мне напомнили о новой поставке, передайте вашей жене, что вуали, о которых она спрашивала, появились на днях, - напомнила лавочница.
- Это уж я сам передам, - откланялся капитан стражи и удалился.
Тетя Галатея выждала некоторое время, чтобы убедиться, что стражники не вернутся, и заперла лавку изнутри. Затем она открыла люк и вызволила Гаузена.
- Ну, спасибо, тетушка Галатея, - начал рассыпаться в благодарностях Гаузен. - Я вам теперь по гроб жизни обязан. Шкаф на чердак затолкать или телегу из грязи вытянуть – вы тут же меня зовите, я мигом! Да мало ли я еще как могу помочь!
- Если хоть одно слово из только что сказанных про тебя - правда, то упаси меня Катапак от таких помощников! – побожилась торговка.
- Единственное мое преступление в том, что я порвал ваш прекрасный плащ, - сознался Гаузен и показал прореху.
- Забудь пока про плащ! – сурово оборвала лавочница. - Есть дела поважнее! Видишь ли, Гаузен, беды моей племянницы не ограничиваются ногами. Ей не помешало бы устроить семейное благополучие…
После этих слов готовность юноши на самопожертвование резко сошла на нет.
- Ну уж нет, тетя Галатея! - бесцеремонно заявил юноша. - Вы, конечно, может, и спасли мне жизнь, но распоряжаться ею вряд ли имеете право. Столь серьезное решение я не могу принять, будь это даже девушка с кудрявыми волосами, тонкой талией и с упругой … с упругой, эээ … Супругой я обзавестись сейчас точно не собираюсь! Да вы только посмотрите на меня - я сущий голодранец! – и Гаузен снова продемонстрировал порванный плащ. - Какой же из меня… Слово такое есть… – призадумался юноша. - Ну, будущий муж… Скарамуш… Скоромуж… ЖЕНИХ, во!
- Прекрати! – прикрикнула на Гаузена тетушка Галатея. - Деточке и так по жизни досталось, а такой сумасбродный спутник, как ты, будет еще худшим наказанием! У нее ноги так распухли, что ей скоро придется подыскивать себе новое жилье…
- Сочувствую, - добавил после неловкого молчания Гаузен, пристыженный нелестной характеристикой. - Но, боюсь, мне пока неизвестно, как исцелить эту напасть.
- Да тебя лечить никто и не просит! – раздраженно перебила тетушка Галатея. – Знаем, какой ты лекарь! Даже штаны заштопать не можешь - не то, что царапину залечить. Но ты ведь шатаешься по всей Велитии и за ее пределами. Ты бы мог разузнать, как помочь Салочке? – теперь уже с мольбой в голосе произнесла торговка.
- Не хочу обнадеживать, но по возможности постараюсь. Помнишь, я тебе говорил, что схожу сегодня к одному ученому человеку? Так то ж оказался идиот! Но теперь мне надо в место, где разные грамотеи кишмя кишат. И я у них за все стребую! Ну и твою проблему не забуду упомянуть. У меня есть штука, которая нужна им ну просто позарез. И судя по названию, с ее помошью они могут даже помочь твоей племяннице, – пообещал Гаузен, отметив, что не стеснил себя особыми обязательствами.
- Как будто сами боги послали тебя на помощь! – обрадовалась тетушка Галатея. - Ты уж постарайся Гаузен, а я в накладе не останусь. До конца жизни в шелках ходить будешь, а уж Салочка с ее будущим мужем тебя просто озолотят.
- Так есть более достойная кандидатура? – поинтересовался Гаузен. - И чем же он лучше меня?
- Ну, во-первых, он не прячется от стражи по подвалам - у него у самого подвалы ломятся золотом. А во-вторых – он очень нравится Салочке, - перечислила тетя Галатея.
- И как же звать этого счастливчика? – не без зависти поинтересовался Гаузен.
- Лекант, принц Велитии, - призналась торговка.
- Лекант? Принц Лекант?! Ма-а-ат-тушка моя гусыня! Да большей сволочи я в жизни не встречал! Вот что, тетушка! Как только твоя племянница излечит ноги – пускай бежит от этого придурка галопом! И эта лживая неблагодарная тварь еще величает себя принцем, а собирается стать королем! Да я бы таких не то, что на трон – в самую паршивую забегаловку не пускал бы. Я на него гну спину, как проклятый, а взамен кроме проклятий ничего не получаю! – дал волю языку Гаузен, подумав, что раз задание выполнено, то можно и не блюсти так строго тайну личности своего нанимателя.
- Ты работаешь на принца Леканта? - искренне удивилась торговка, но юноша не слушал:
- Серьезно, тетя Галантерея, даже не думай скармливать свою прелестную племянницу этому злобному чудовищу. Лекант высосет из нее всю кровь и обглодает до косточки! Мало ей одного недуга?! Да даже если он на нее с такими ногами позарится, как они танцевать потом будут, например? - ужаснулся Гаузен. - Я представляю, что из этого получится!
Тут Гаузен принял надменную позу и повысил голос:
- «Схватите эту мерзавку!» - закричит Лекант и от злости чуть не выронит костыли. А потом этот негодяй упрячет ее в темницу.
Вот уж просто удивительно, чтобы такой ловкий и энергичный человек, как я, работал на такого никчемного проходимца!
- Не задирай так нос, а то потолок мне поцарапаешь, - скептически отнеслась к отповеди Гаузена лавочница. - Слуги всегда мнят о себе неизвестно что и терпеть не могут собственных благородных господ. А ленивым слугам от них может порядком достаться. И поделом!
- Это я-то ленивый?! Да я уже несколько дней почти не спал! Весь убегался! - решительно возразил Гаузен.
- Убегался! Да вот только бегаешь ты да прячешься преимущественно от стражи! Другие хозяева таких слуг вешают! – без капли снисхождения заявила лавочница.
- Вешают?! – возмутился радикальностью решения юноша. - Да как только Лекант доберется до престола – он всех перевешает! О каком благородстве ты мне говоришь?
- Мне все равно кажется, что ты на него наговариваешь, - не отступалась торговка. - Вот Салочке он сразу понравился…
- С чего ты взяла, что он вообще пойдет за твою племянницу! Даже если ты за ней оставишь всю свою лавку в приданое.… Да что там лавку! Пусть хоть целый корабль, набитый доверху тканями! Это не сделает равными принца и твою Салочку, - благоразумно разъяснил юноша.
- Но ведь по обычаю он может выбрать себе невесту из любых мест и семейств, не взирая на положение. Именно с подобного брака началась эпоха процветания…
- И ты веришь в эту древнюю ерунду? – при этих словах Гаузен вспомнил историю, рассказанную Лин, и заметно погрустнел. - Серьезно, тетя Галатея, я не вижу счастливой развязки в этой затее.
- Понимаешь, Гаузен, - продолжила Галатея, собравшись с мыслями. - Как только ее ноги станут нормальными, она превратится в самую прекрасную девушку во всей Велитии. Но главное не это, а ее мечта.