Комментарий к Новые подробности 1. “Сумерки” – цикл из 5 фильмов о вампирах. Экранизация одноименных романов американской писательницы Стефани Майер
2. The Beatles – британская рок-группа из Ливерпуля, основанная в 1960 году
====== Телефонные разговоры ======
Сириус
Гермиона
Джеймс и Лили – поочередно, хотя говорят они по телефону Сириуса
— Как проходит подготовка к Ночи Костров и Фейерверков? — бодро поинтересовался мужской голос, как только Гермиона поднесла телефон к уху, отвечая на звонок.
— Весело, скорее всего! Джинни с остальными девушками из группы поддержки прыгают на улице и кричат: «Дайте монетку для отличного парня Гая!» Такая глупость, — негромко проворчала Гермиона, пытаясь одной рукой впихнуть на полку просматриваемую секундой раньше книгу.
— Почему ты звучишь так уныло? Тебе не нравится этот праздник? — весело поинтересовался мужчина, а вслед за его вопросами раздался какой-то странный грохот. — Дора, малышка, не подходи к этим ящикам! Твоя неуклюжесть очаровательна, но если она приведет к незапланированному поджогу, то мы вряд ли успеем покинуть дом раньше, чем произойдет взрыв, — немного приглушенно произнес человек на том конце связи. Вопреки произнесенному, его голос звучал весело, словно возможность оказаться в эпицентре взрыва его ни капли не беспокоила. — Если тебе нечем заняться, попроси Бродягу выгулять тебя. Может и с любовницей, тебе-то какое дело? Не ревнуй, малышка, ты же знаешь, что мое сердце принадлежит только тому парню в зеркале! Не забудь завязать шнурки. — Вновь слушая односторонний разговор, Гермиона невольно улыбнулась, представив себе подозрительно щурящуюся Тонкс, которая интересовалась, с кем это беседует ее дядюшка. Как ни удивительно, но Гермионе удалось расслышать в голосе собеседника нотки заботы, ловко скрывающиеся за ехидством и насмешкой. — Итак, девочка! Чем тебя не устраивает Ночь Гая Фокса? — уже гораздо четче и немного дразняще раздалось в динамике.
В итоге Гермиона сама не заметила, как увлеклась рассуждением об уместности данного праздника. Она говорила о том, что большинство британцев уже толком и не знают историческую причину Ночи Гая Фокса, делилась своим мнением о том, что король Яков I действительно имел отношение к заговору, и игнорировала недовольные взгляды мадам Пинс, которая была возмущена тем, что студентка имеет наглость говорить по телефону в библиотеке. Ее собеседник не произнес ни одного возражения, но после окончания ее монолога просто заметил, что люди любят праздники и повод для веселья не может быть лишним. Он очень живо и заразительно рассказывал о карнавалах и парадах, устраиваемых в эту ночь, о том, как сбегал из дома, чтобы принять в них участие. И даже был уверен, что в этом году ему тоже придется убегать через окно, словно ему снова пятнадцать, а родители считают такое времяпрепровождение недостойным. А все потому, что в этот раз его друзья не хотели никуда его пускать из-за недавнего случая с Беллой. Он так ярко говорил о фейерверках и горящих кострах, что Грейнджер поймала себя на желании принять участие во всем этом.
— В конце концов, каждый уважающий себя англичанин должен принять участие в сожжении чучела Гая Фокса! — убежденно заключил мужчина, и твердость, с которой это было произнесено, с легкостью разбивала все весомые аргументы.
— Декабрь уже близко, скоро начнется сессия. Нужно готовиться к экзаменам, а не развлекаться, — все-таки не удержавшись, фыркнула Гермиона и спряталась за стеллажом от библиотекарши.
— Не будь занудой, девочка! Тебе двадцать два — нужно развлекаться, пока повседневные проблемы не загрузили тебя своей скучной рутиной, — немного насмешливо, но достаточно уверенно произнес хриплый голос. — Пообещай мне, что сегодня ты отложишь в сторону все свои книги, возьмешь Джинни под руку, и вы вместе отправитесь в парк и там от души повеселитесь.
— Неужели ты ничем не собираешься мне угрожать? Или воображение тебя подвело на этот раз? — не дождавшись закономерного продолжения, с нескрываемым изумлением спросила Гермиона.
— Никаких угроз, потому что в твоих интересах сегодня развеяться, иначе нам будет совершенно не о чем разговаривать завтра, — с наигранной серьезностью отозвался ее собеседник. Гермиона скептически хмыкнула. У нее было такое ощущение, словно с этим человеком можно было говорить на любую тему, начиная с науки и заканчивая откровенным бредом, вроде рассуждений о том, почему у ежа иголки, а коты называются именно котами.
— В таком случае, я заканчиваю эту беседу и иду за Джинни, — снова доставая первую попавшуюся книгу, с улыбкой заявила Гермиона.
— И я в очередной раз убедился в том, что ты чрезвычайно умна! — весело раздалось в ответ. — А я пойду воровать у Лили печенье. Надеюсь, в этому году мне не достанется сюрприз с острым перцем, хотя это почему-то случается каждый год. Довольно подозрительно! Повеселись, девочка!
Ночь Гая Фокса оказалась довольно веселой и запоминающейся. Джинни радовалась тому, что Грейнджер в этом году не заперлась в комнате со своими книгами, Рон, присоединившийся к подругам в парке перед самым началом главного шоу, тоже удивился присутствию Гермионы. К счастью, теперь он не вел себя как придурок и даже напомнил Грейнджер того самого парня, в которого она, как ей тогда казалось, была влюблена. Конечно, Рон по-прежнему оставался грубоват и не слишком следил за языком, но дружелюбия в нем заметно прибавилось. Гермиону даже начало преследовать ощущение, что парень в любой момент попросит помочь с домашним заданием, настолько сильно он напомнил ей об их школьных буднях. Джинни изменения в поведении брата явно не особо волновали, но она не удержалась от вопроса о Гарри, которого в этот раз не было вместе с Роном. Старший Уизли лишь пожал плечами и пробурчал что-то о совместном праздновании с родителями и их друзьями.
В целом, эта Ночь Костров и Фейерверков была одной из лучших в жизни Гермионы. Наблюдая за яркими огнями в небе, за веселящимися вокруг людьми, Грейнджер ощущала давно забытый восторг и легкий трепет. Казалось, что она снова вернулась в детство и впервые приняла участие в традиционном празднике своей страны. И уже не имели значения никакие исторические подтексты и прочие мелочи. Важными были лишь чувства счастья и радости, которые можно разделить со своими друзьями. Позвонив своему незнакомцу на следующий день во время тренировки Джинни, Гермиона первым делом поблагодарила его, и услышала в ответ удивительно мягкое, почти ласковое: «Не за что!»
Первые две ноябрьские недели протекали удивительно неторопливо, словно даря студентам шанс надышаться перед началом зачетов и ежедневных стрессов из-за сессии. Но пока казалось, что до декабря еще далеко, и студенты по большей части валяли дурака, а не учились. Все вокруг напевали какую-то прилипчивую песню, слова которой запомнились даже Гермионе. Причем в этой песне даже был довольно глубокий смысл, но Грейнджер сомневалась в том, что кто-то еще обратил на это внимание. Профессора загружали все большим объемом теорий и всевозможных заданий. А Джинни пребывала в скверном расположении духа из-за окончания футбольного сезона и проигрыша той команды, за которую она болела на последней игре.
С каждым днем Гермиона все чаще разговаривала со своим незнакомцем, но при этом у них все равно находились срочные темы, требующие обсуждения во время уроков или в середине ночи, и потому звонки никак не влияли на количество сообщений или на их длину. Гермиона так и не вернулась к вопросу о кличке Бродяги, созвучной с обращением Люпина к своему другу. Она так же не стала рассказывать своему собеседнику о том, что смогла узнать о Доркас Медоуз и о своих выводах относительно личности самого собеседника. Как ни странно, но подбирать осторожные фразы и следить за словами не было необходимости, потому что стоило Гермионе услышать в динамике телефона хриплый мужской голос, как все догадки и гипотезы куда-то исчезали и не появлялись до конца разговора, если не дольше.