— А ты не лицемеришь? Сам-то ты сколько налоговых лазеек перекрыл? — вновь встрял внутренний голос.
— Э-э, нет! Я просто сделал все, что мог, чтобы правила стали стабильными и одинаковыми для всех.
— И отправил в тюрьму пару сотен предпринимателей!
— Врешь! И знаешь, что врешь. В том нет моей вины.
— А их есть? — не унимался голос внутри сознания.
— И их нет, — вынужден был признать Человек.
Началось это — работа Человека во власти, теперь уже на стороне государства, тогда, когда Первого Президента сменил Второй. К тому времени Человек был уже очень известным и раскрученным финансовым консультантом. Хорошо известным среди бизнесменов, но не вошедшим ни в одну олигархическую команду. С политической точки зрения это ослабляло его позиции — никто не продвигал его в политику, во власть. Но с другой стороны, именно эта невовлеченность позволяла консультировать всех, а не только «своих», зарабатывая помногу и не попадая в зависимость. Человек любил тогда повторять, что он — эксклюзивен, поскольку ни у кого нет на него эксклюзивных прав. Однажды только, и то не из жадности, а из любопытства — захотелось проверить правильность своего понимания человеческой психологии, — он подписал эксклюзивный контракт. Было это в середине девяностых. Суть его сводилась к тому, что одна из нефтяных компаний платила ему по двадцать тысяч долларов в месяц за обязательство без ее согласия не консультировать никого из нефтяников. За реальную работу ему платили сверх этой суммы его обычные гонорары. Если кому-то из нефтебаронов нужен был его совет, тот вынужден был, для начала, получить согласие его «владельца», от чего последний испытывал, казалось, большее наслаждение, чем от очередной сотни миллионов долларов, заработанных в бизнесе. Компаньоны и конкуренты Человека признали его гением. Он был первым, кто сумел получать деньги не за то, что делал, а за то, что ничего не делал. И это помимо того, что его гонорары за дозволенную «владельцем» консультацию оставались самыми высокими в стране. Таким образом, двадцать тысяч в месяц были ни за что. По совету жены, доброй и жалостливой еще больше, чем он сам, эти деньги откладывались на удовольствия, — она тратила их на приюты для собак, а он на те же стипендии, помогал друзьям, если у них случались несчастья типа пожара или угона машины, что-то еще, что сейчас и не вспоминалось. При Втором Президенте жизнь изменилась. Его жизнь — быстрее, чем остальных. Через месяц после инаугурации Человека пригласил Глава Администрации Президента и предложил должность начальника экспертного экономического управления. Человек поговорил с Главой, выяснил, чего от него ждут, и отказался. Логика была простой. Глупо лишать себя преимуществ свободной жизни ради должности начальника управления Администрации, которая и сама-то существовала на птичьих правах, так как в Конституции орган этот не значился, людей там можно было менять просто распоряжением Президента, да и функции самой Администрации были крайне неясны... Нет, это не для него. Вот, хотите буду советником Президента на общественных началах — это, пожалуйста! Человек думал, что после такой наглости его просто спустят с лестницы. Он даже представил себе эту сцену: два охранника спихивают его вниз с лестничной площадки, и он катится, символизируя собой карьерные взлеты и падения в Кремле. А еще краше: его выносят, как Паниковского, раскачивают и бросают на булыжную мостовую Ивановской площади... Класс! Но Глава Администрации не рассмеялся, не разозлился, а, хитро прищурившись, спросил: «Только на общественных?» «Что?» — не поняв смысла вопроса, вскинулся Человек, которому не дали ни докатиться до конца лестницы, ни шмякнуться на камни важнейшей площади страны. Став совершенно серьезным, Глава Администрации предложил ему должность советника Президента по экономике. Но не на общественных началах, а в штате. Мол, есть такая должность, но она вакантна уже лет пять. Понимая, что реально решает все Глава администрации, что Президент фигура марионеточная (знал бы он тогда, как изменится ситуация через пару лет...). Человек согласился. Через три дня был подписан Указ, и Человек еще через пару дней переехал в свой кабинет в Кремле.