Он легко прикусил мою губу и я позволила телу выгнуться, потянутся на встречу к нему, прильнуть к нему, желая близости. Желая надышаться им. Его рука скользнула на мой затылок, немного надавив, он перетянул меня на себя, так что теперь я сидела на его торсе, прижавшись к нему. Не отпуская меня, он перетек в сидячее положение и обвил мои ноги вокруг своей талии. Наконец, он разорвал поцелуй, отстранился, тяжело дыша. Я же пытаясь выровнять сбившееся дыхание как привороженная смотрела на него и не могла оторвать взгляд.
- Ты хочешь быть моей? Полностью, без остатка. Быть моим продолжением, быть моей частью, - он очертил контур моего лица пальцами, всматриваясь в мои глаза. - Я не знаю, что такое любовь, не знаю, какой она должна быть. Но я точно знаю, что эти несколько недель для меня стали сущим адом, когда я ощущал только одиночество и не мог думать не о чем и ни о ком, кроме тебя. Где ты, как ты, с кем ты. Я хочу быть рядом, хочу защищать тебя, хочу видеть твою улыбку. Я хочу, чтобы ты стонала и извивалась от наслаждения, когда я доставляю тебе удовольствие. Я хочу быть с тобой. Я не знаю, любовь ли это, но я точно знаю, что хочу, чтобы та стала моей. Навсегда.
От его признания, мое сердце забилось быстро-быстро, а глупая улыбка появилась на моих губах. Как всегда, он очень ответственно подошел к вопросу, что я задала и ответил. Слава богам, после его ответа, мне не прийдется плакать в подушку, чувствуя себя ненужной и брошенной. Но я хорошо знаю Даррэна и если мы будем строить отношения, то стоит обозначить некоторые правила, иначе я снова стану его подопечной, а не равной ему.
- Я хочу быть твоей. Я хочу каждую минутку проводить с тобой, быть причиной твоей улыбки, чувствовать твое тепло, но... - я замялась, стараясь подобрать слова, чтобы не казалось, что я ставлю условия, хотя в некотором смысле так и было.
- Но?
- Но мне бы хотелось, чтобы ты относился ко мне как к равной, а не принимал решения за нас двоих, не задумавшись даже со мной посоветоваться. Я хочу расти, я хочу развиваться, хочу добиться многого, но я не могу этого сделать с твоей гипер опекой.
- Ты понимаешь, что я не смогу измениться за один день?
- Понимаю. Но и ты должен понимать, что я буду тебя одергивать, когда ты будешь возвращаться к старому. Я буду требовать, чтобы ты уважал мои решения.
- Ну тогда, я оставляю за собой право спорить с тобой до хрипоты, если решение, что ты хочешь принять, как например твое решение убежать от меня, откровенно попахивает глупостью.
- Мне страшно.
- Чего ты боишься, красавица моя?
- Боюсь, что потеряю тебя. Оттолкну, борясь за собственную независимость.
- Ну, тут главное не переусердствовать. Найти баланс, между независимостью и здравым смыслом.
- Намек понят, моя независимость не является здравым смыслом, - не удержавшись я рассмеялась и пощекотала его.
Принимая правила игры, он заливисто рассмеялся, скрутил мои руки за моей спиной и впился в мои губы поцелуем. В нем я чувствовала его радость, его облегчение. По началу, весьма невинный поцелуй, перешел в нечто большее. Оторвавшись от моих губ, он опускался все ниже, слегка покусывая шею и после, нежно целуя укушенное место. Теплые волны удовольствия накатывали с каждым прикосновением, усиливая одна другую, до того момента, когда я больше не могла сдерживать стоны. Откинув голову, я отдалась во власть опытных рук, просто тая под его губами.
Видимо, ему показалось мало, так как он уложил меня на спину и начал изучать мое тело губами, стараясь не пропустить и сантиметр кожи, оставив его без внимания. Выпутав меня из рубашки, он целовал мои плечи, а другой рукой принялся за пряжку моего ремня. Плохо понимая, что я делаю, но точно зная, что его рубашка мне мешает, я дрожащими пальцами принялась за пуговицы. Раз за разом, уже не подчиняющиеся мне руки теряли контакт с чертовыми застежками и приходилось начинать заново. Потеряв терпение, я рванула ткань в разные стороны, чуть зажмурившись от дождя серебряных кругляшков, что полетели в разные стороны. Наградой мне стал почти животный рык Даррэна, а пояс не выдержав его когтей сдался. Ловким движением от стянул с меня штаны и теперь я лежала перед ним, только в нижнем белье, подобранным когда-то вместе с Салией.
Почти прозрачные кружева ничего толком не прикрывали и я почувствовала себя совсем нагой перед ним. Сложно было не заметить его восхищенного взгляда, с которым он осматривал меня. До того едва тлеющий черный огонь с каждым мгновением все больше и больше разгорался в его глазах, грозя ожогами тем, кто неосмотрительно беспечен. Легким движением я поднялась с одеяла, в несколько шагов оказавшись за его спиной и стянула с него рубашку.