Выбрать главу

Павлик суетился, раздавал на ходу советы и указания, и вскоре заполыхал костёр. Ребята расселись на сыроватые бревна вокруг огня. Павлик скинул мастерку и разложил её на бревне для старшего воспитателя.

– Милости просим, Рим Михална.

Та, смеясь, села на предложенное место. Ира примостилась рядом с ней, а почти напротив, слегка наискосок, оказался Вадим, который по-прежнему не сводил с неё глаз.

Ира непроизвольно поёжилась – так неуютно она себя ещё никогда не чувствовала. Одно хорошо – Света с подружками и Виталик, похоже, про неё забыли и, сидя поодаль, увлечённо о чём-то беседовали. Вернее, слушали Виталика, который свой рассказ сдабривал бурными жестами. До Иры доносилось: «А я такой… а они как меня увидели… а я им…».

Но затем Павлик трижды хлопнул в ладоши, и вмиг настала тишина. Даже сам лес, казалось, притих, ожидая, что же такого скажет Павлик.

– Ребята! Друзья! Вот и закончилась наша смена. Уже завтра вы все разъедетесь кто куда, но это время, что мы провели вместе, навсегда останется с вами, с нами… вот здесь.

И Павлик прижал правую ладонь к левой груди. Ира услышала тихий смешок и следом строгий шёпот Риммы Михайловны: «Денис!».

– Было всякое: и хорошее, и не очень, – продолжал Павлик. – Эти три недели мы не просто спали, ели, трудились, отдыхали, развлекались. Мы все чему-то учились друг у друга. Каждый из нас узнал много нового о себе, о других, о жизни…

Денис снова тихонько хмыкнул и снова получил замечание от Риммы Михайловны. А Ира подумала: всё верно, за эти три недели она лично узнала столько, сколько за все предыдущие годы не пришлось.

Ира так глубоко ушла в свои мысли, что пропустила остальную речь Павлика и очнулась, когда все стали дружно аплодировать. Нет, не все. Вадим – один-единственный – не хлопал.

После Павлика слово взяла Римма Михайловна. Она говорила, какие все молодцы и как жаль будет расставаться. Заявила, что эта смена была особенной – столько замечательных и талантливых ребят. Ира поморщилась: зачем все эти высокопарные и пустые фразы? Ради красного словца? И скорее всего, она то же самое говорит в конце каждой смены. Но затем Римма Михайловна вдруг выдала такое, что Ире захотелось сквозь землю провалиться.

– И особенно хочу отметить Иру Кузнецову из второго отряда за её неоценимый вклад в проведение «Зарницы». Да и помимо «Зарницы» Ира очень много сделала для лагеря. Она…

– … предательница, – выкрикнул Виталик, буравя ненавидящим взглядом Иру.

Римма Михайловна на миг застыла в полном недоумении, но быстро взяла себя в руки и строго спросила:

– Это как понимать? Ты почему такое говоришь?

Денис сурово взглянул на Виталика, и тот прикусил язык. Но Римма Михайловна не успокоилась:

– Нет, ты объясни. Ты такими громкими словами бросаешься, такие серьёзные обвинения выдвигаешь. В чём дело?

Виталик молчал. Павлик подошёл к старшему воспитателю и тихо, торопливо заговорил:

– Римм Михална, может, не будем сейчас заострять? Всё-таки прощальный вечер. Да и девочке вряд ли приятно, что её при всех обсуждают.

– Да, Павлик, ты прав, – согласилась она. Хотела закончить напутственную речь на бодрой ноте, но получилось скомкано и не слишком искренне – выпад Виталика явно сбил её с толку.

– В общем, ребята, ещё раз хочу сказать, что вы все молодцы, и мы гордимся вашими успехами, достижениями, победами и…

– А можно я скажу? – раздалось вдруг. Оборвав старшего воспитателя на полуслове, Вадим поднял руку, как будто на уроке. Однако дожидаться её позволения не стал, поднялся и, вперившись в Иру немигающим взглядом, заявил:

– Ира не предательница. Она ни в чём не виновата. Она мне не говорила даже, что рисует для Зарницы. Это я залез в… оформительскую, пока её там не было, и срисовал карты. Она даже ничего не знала. И победа наша... нечестная.

На мгновение все замерли, словно оцепенели. Но Иру больше всего поразило, как изменилось лицо Павлика. Даже не изменилось – исказилось. Хотя он очень быстро взял себя в руки и в следующую секунду снова улыбался, только теперь его улыбка больше не казалась искренней и тёплой.

Он засуетился, подскочил к Вадиму, приложил ладонь к его лбу.

– Вадик, дружище, ты не заболел часом? – деланно рассмеявшись, спросил он.

Но Вадим грубо оттолкнул его руку.

– Не беспокойся, вожатый, вот теперь я себя чувствую хорошо. Даже прекрасно.

– Павел?! – воскликнула ошеломлённо Римма Михайловна. – Это правда? У вас были карты?

– Римм Михална, никаких карт у нас не было. Вадик просто защищает девочку, которая ему нравится и над которой в её собственном же отряде издеваются. С попустительства Дениса, между прочим, – заявил Павлик.