- Мам… Почему судьба так не справедлива? – это был риторический вопрос. Он не требовал ответа.
- Моя милая, ты еще слишком молода, чтоб это понять, но жизнь полна несправедливости. И тебе, к сожалению, придется столкнуться с ней лицом к лицу. Как бы я не хотела тебя уберечь, но это не в моих силах.
- Ты так говоришь, словно скрываешь страшную тайну, - попыталась пошутить. И видимо не удачно. Мама нисколько не оценила. Или я шутить разучилась.
- У всех свои тайны, Мери.
С полминуты переваривала сказанное мамой. Она что-то скрывает?
- Мама? – недоуменно обернулась, но у нее и след простыл. Лишь скрип закрывшейся входной двери оповестил меня о ее уходе. Не поняла.
Я пошла за ней следом.
- Мам?.. – тишина. - Мама! – позвала ее чуть громче.
- Да, дорогая? – она выходит из кухни с полотенцем в руках. По выражению лица и не скажешь, что она только что была грустной. Совершенно два разных человека.
- Мам, что это только что было? – недоуменно развела руки в стороны.
- О чем ты?
- Ты внезапно ушла, оставив меня одну. - Мама странно ведет себя.
- Да, я вспомнила, что оставила чайник включенным на плите, - поспешно оправдалась. Соврала, никак иначе.
- Ясно, - «что ничего не ясно…» - мысленно завершила свою речь. Не хочет говорить, пускай не говорит. Надеюсь, это не еще одна тайна, которая может меня разбить.
До самого позднего вечера мы болтали о том, о сем. Мама старалась улыбаться, смеяться, рассказывать, как у них дела с папой. Но она понимала, что днем сказала лишнее и старалась не смотреть мне в глаза.
***
На следующий день я провела дома, можно сказать, не выходя из комнаты. Маме сказала, что очень болит голова. У меня правда болела голова, а еще болело сердце. Его разбили, растоптали.
Проснувшись утром, я все еще не верила в произошедшее. Но ощущение пустоты целиком и полностью окутало меня. Побыть одной вот что нужно было мне.
Мама поверила моей лжи. Она изредка заходила проверять все ли со мной в порядке. Убедившись, что я живая уходила заниматься своими повседневными делами.
К вечеру на душе стало еще тоскливее, больнее, казалось, я умираю. Я решила пройтись по Сайленту, отдаться воспоминаниям. Прогулка мне не навредит, а наоборот свежий воздух придаст сил.
- Ты куда-то собралась? – обратилась мама, заметив, как я копошусь у себя в комнате в поисках нужной вещи.
- Да. Решила прогуляться…
- Как голова? – забота мамы наполняло сердце теплом. Оно начинало чувствовать хоть что-то кроме боли.
- Болит, но уже не так сильно. – Честно призналась. – Думаю, прогулка на свежем воздухе пойдет мне на пользу.
- Хорошо, только не долго ладно. Отец скоро вернется с работы, - мама слегка улыбнулась. В ответ не смогла не улыбнуться.
- Хорошо, - согласилась. Оставив на щеке мамы легкий поцелуй, начала спускаться по лестнице. Мама села перед телевизором. Как всегда, смотреть очередной телесериал. В детстве я тоже любила смотреть.
Оставалось спуститься пару ступенек, во входную дверь постучались.
- «Кто это мог быть?» - мама не говорила, что к нам кто-то придет. Причем стучались настырно. Вообще-то это не красиво. Немного раздраженная я резко открыла дверь и какого было мое удивление. Передо мной стояла Камилла Коллинз – сестра моей подруги.
Глава 9
- О, Камилла, ты здесь? - удивленно воскликнула. Увидеть Камиллу было очень неожиданно. Я опешила. Не была готова к встрече с сестрой подруги. Она очень изменилась. Повзрослела. Даже ростом стала выше меня. Поставь нас рядом, непременно все решили бы, что она старше меня.
- Что не ожидала? – съязвила она. В глазах горел недобрый огонь. Грубо задев меня плечом, она вошла в дом, словно я позволила ей войти. От такой наглости я была просто шокирована. Кажется, лечение в «Бедламе» ей не пошло на пользу. Бедная Мелиса.
Камилла прошла в гостиную и встала посередине зала. Глазами прошлась по интерьеру дома. С тех пор, как она в последний раз была здесь, все изменилось. Мы все старое поменяли на новое. Ками нервничала. Зачем она здесь? ее поведение слегка напоминает поведение наркоманов, у которых ломка и они ищут способы, где найти очередную дозу наркотиков.
- Камилла, ты ничего не перепутала? – наконец, обратилась, наконец, придя в себя. Она испепеляла меня злым взглядом, словно я сделала ей что-то плохое. Я не могла понять, что.