Шеннон Майер
В пламени ветра
Переведено специально для группы
˜"*°†Мир фэнтез膕°*"˜
Оригинальное название: Windburn
Автор: Шеннон Майер / Shannon Mayer
Серии: The Elemental Series #4 / Элементаль #4
Перевод: Юлия Сазонова (july_5)
Редактор: Юлия Сазонова (july_5)
Глава 1
Неповиновение не из тех слов, что легко говорить Элементалям, совсем наоборот. Оно подразумевает изгнание нас отовсюду, где мы смогли бы почерпнуть силу и напитать душу. И все же я его знала слишком хорошо как в теории, так и на практике.
Я смотрела на своего младшего брата Рейвана. А он смотрел на меня, и между его густым чёрными бровями залегла морщинка от беспокойства.
— Ларк, пожалуйста, скажи, что ты передумаешь и останешься здесь. Держись подальше от мира людей. Чем дальше ты отклоняешься от заветов нашего отца и Богини-Матери…
Я махнула рукой, прерывая его, и подалась вперед поморщившись. Тело все еще болело от сражений в Шахте, и мышцы протестовали даже от этого легкого движения.
— Ты бы предпочел, чтобы мы оставили короля на произвол судьбы, когда все знаем, что он не в своем уме? Он должен назвать наследника…. это он все еще должен сделать.
Это было одной из причин, почему мне нужно было пойти за отцом. Хотя между нами и канула всякая любовь, народ все ещё нуждался в преемнике. Смена власти у разных Элементалей отличалась, и наша была такой. Нам нужен был кто-то, кого выберет предыдущий правитель под руководством Богини-Матери.
Насколько я знала, отец никого не выбрал. Что значило, если он умрет, то может начаться гражданская война. Уже было понятно, кого из наследников в Крае поддержали бы люди в случае войны.
Что ещё хуже, могла вернуться Кассава, и в принципе, как первая жена короля, могла взять власть в свои руки. С её силой подобное развитие событий становилось весьма вероятным. На коленях встрепенулась и взглянула на меня Пета своими яркими как изумруды глазами.
— Ты должна рассказать мне о ней как-нибудь, Ларк. Я чувствую огромную боль, стоит тебе лишь вспомнить о ней.
Её слова были довольно тихими, не думаю, что Рейван услышал. Скорее всего он не подозревал, что Пета — мой фамильяр. Ни у кого в Крае никогда не было кошачьих в качестве фамильяров.
Большинство в моей семье Элементалей считали, что это просто подобранная мною кошка. Бродяжка. И по многим причинам я надеялась, что так будут считать и дальше.
Пета могла служить отличным шпионом, если никто не будет знать, что она понимает речь.
Брат откинул назад голову, и у него дернулся кадык, видимо, ему сложно было подобрать слова. Я же со своей стороны таким недостатком не страдала.
— Рейван, я ценю твою заботу, правда. Но у нас действительно нет другого выхода. Мы все понимаем, но…
Он поднял левую руку и слегка взмахнул ею, на мгновение я заметила сияющие зелёные всполохи силы, исходящие от его руки. Я видела, когда другой Элементаль собирается использовать свою силу, и видела его намерения. Дар, как я поняла, которым владела только я. Довольно удобный в битвах. Которые, как показали последние месяцы, были практически ежедневной рутиной.
На заставленном столе сквозь щели пробился побег. Побег живокости зацвел фиолетово-голубыми цветами, когда брат протянул руку и коснулся цветка.
— Ты сильнее, чем все мы думали, Ларк. И, подозреваю, смертоноснее, в отличие от твоего цветка-тезки*. Ты знаешь, что наши братья и сестры говорят о тебе, когда собираются вместе?
*Лакспер — живокость (прим. пер.)
Взяв со стола зрелый персик, а откусила сочную мякоть. Её сок — сладкий, с нотками заходящих лучей летнего солнца — потёк по подбородку и капнул на голову Пете. Она дёрнула ушами и с укоризной взглянула на меня, а потом прыгнула с колен на плечо и принялась вычищать шерстку.
Я проглотила кусочек, заставив его ждать моего ответа.
— А бывает, что они обо мне не говорят? Я полукровка, ставшая Эндером. Позор, пятно на нашем роду, если помнишь.
Рейван покачал головой, потянулся через стол и стянул кусок свежего сыра с моей тарелки. Я посмотрела на него в притворном гневе.
— Это было до происшествия с Кидой.
Он закинул кусочек сыра в рот и стал его пережевывать, пока его слова окружали меня своим смыслом.
Сладость персика обратилась в пыль во рту, и я едва смогла откусить ещё. Вина поднялась во мне как дикий лев над ничего не подозревающей жертвой.
— О чем ты?
Он подался вперёд, сверля меня взглядом голубых глаз.