Весь день она старалась не думать о том, что ее ждет. Боль. Секс по принуждению. Рабство.
Еще несколько часов назад она бы сказала, что испытывать желание в такой ситуации невозможно. Но это было до Ашрафа. До того, как его спокойная мужественность укрепила ее слабеющую решимость быть сильной. До того, как прикосновение его рук заставило ее почувствовать внутреннюю связь с Ашрафом.
Тори знала, что создало эту связь. Обстоятельства, в которых они оказались. Но не только. Было в этом мужчине что-то такое, что говорило с ней на уровне инстинктов.
Никогда еще она не чувствовала себя такой безрассудной и одновременно уверенной в том, чего она хочет.
— Тори?.. — Его голос был хриплым.
Она осторожно провела рукой по его плоскому животу. Твердые, как железо, мускулы напряглись от ее прикосновения, по телу пробежала дрожь.
Сердце Тори сжалось. Его тело было таким горячим, таким живым. Трудно было представить, что наступит утро и…
Длинные пальцы откинули волосы с ее лица, жест был бесконечно нежным.
Она услышала звон металла, когда он повернулся и притянул ее к себе. Услышала нежные слова, когда его губы коснулись ее век, щек, волос… Лента слов на незнакомом языке была певуча и нетороплива, как звук родника в пустыне.
— Даю тебе слово, Тори. Если есть способ спастись…
Открыв глаза, она прижала руку к его губам. — Не надо. Не будем говорить о завтра…
Тори была так близко, что даже в полумраке заметила, как напряглись его мускулы, когда он стиснул челюсти. Чувственный изгиб губ на лице с резкими чертами выглядел особенно желанным. Сквозь кровь и пыль ей показалось, что она видит морщинки возле его глаз, но также морщины вокруг рта говорили о серьезных жизненных испытаниях.
Этот человек ранен. И вероятно, завтра умрет. Несмотря на это, он сделал все возможное, чтобы не дать ей пасть духом.
Неожиданная мысль пришла ей в голову. Он мог быть возбужден, но это лишь простая физическая реакция на близость, а возможно, и на опасность. Совсем не обязательно, что он хотел именно ее. Возможно, у него была где-то женщина. Или даже жена.
— А вы женаты? — Тори едва узнала свой голос, но теперь, когда эта мысль пришла ей в голову, она не могла ее игнорировать. — У вас есть кто-нибудь?
— Никого. — Его тон был серьезен. — А у вас?
Тори покачала головой.
Его рука поднялась к ее затылку. Она жадно потянулась к нему, полностью отдаваясь поцелую, пронзившему ее желанием.
Наконец она откинула голову и встретила взгляд его блестящих глаз. В другом месте, в другое время она бы захотела узнать о нем как можно больше. Но у них было мало времени.
Ее губы коснулись его уха.
— Я хочу тебя, Аш. Но я боюсь причинить тебе боль.
Ей послышалось какое-то урчание, но потом она определила его как смех.
— Позволь мне самому позаботиться об этом.
Он хотел перевернуть Тори на спину, но замер на полпути. Мешала цепь.
Напоминание об их ужасном положении должно было разрушить кратковременную эйфорию, если бы…
— Не самый удачный ход, — пробормотал Аш.
Тори подавила улыбку, когда они вместе неуклюже заелозили на полу, пока Аш не получил свободу двигать обеими руками.
— Вот так лучше, — прошептал он, прижимая ее к себе. — Намного лучше.
Широкие плечи заслонили лунный свет, когда он наклонился и поцеловал ее. Затем, когда все в ней требовало большего, он отстранился, пытаясь нащупать молнию на ее брюках.
— Разреши мне. Так будет быстрее. — Возбуждение бурлило в ее крови.
Пока он был занят своей одеждой, Тори стянула с себя брюки и трусики. Она никогда не была сторонницей секса на одну ночь, но сейчас ей казалось, что все так и должно быть.
— Оставь рубашку. — Рука Аша мягко толкнула ее на спину. — Можно постелить ее на пол.
Ее взгляд остановился на темной линии, пересекающей его грудь. Ее сердце сжалось.
Она подумала не о сексе, а о судьбе Аша. О том, что они сделают с ним… что они могут сделать с ней…
— Ты не передумала? — В его голосе звучало только любопытство, но даже в полумраке было видно, как напряжено его тело.
Тори судорожно втянула в себя воздух, отгоняя мысли о завтрашнем дне. Еще никогда жизнь ради настоящего момента не имела такого глубокого смысла.
— А не будет ли безопаснее, если я займу позу сверху?
Его смешок был словно глоток солодового виски, согревший ее кровь.
— Называй меня консерватором, но я хочу быть сверху — лечь между твоих прекрасных бедер и унести нас обоих в рай.
Ашраф ловко расстегнул пуговицы на ее рубашке и бюстгальтер.