Боевые маги гильдии окружили особняк рода Гардиэлле. Аристократишке больше не было смысла скрываться от карающей руки правосудия. Да он и не пытался это сделать. Слишком уж Томазо упивался своей практически неограниченной властью. Как показала практика, деньги решают далеко не всё.
— Томазо Гардиэлле, — вещал Аллариэль. — Вы обвиняетесь в нарушении магического закона. — Как эльф ненавидел подлого аристократишку! Но он вынужден обращаться к Томазо строго по протоколу во избежание новых неприятностей. — Добровольный выход на задержание снизит тяжесть наказания за совершённое преступление. — Видит Бог, эльф был категорически против смягчения меры ответственности. Такие как Томазо просто обязаны отбывать заслуженное по-полной. Неоднократной попытке убийства беременной женщины нет прощения… тем более, нет снисхождения.
— Искренне надеюсь, что вы знаете, на что идёте, связываясь с родом Гардиэлле! — Крикнул в окошко Томазо. Однако, выходить не спешил.
— Ты перешёл все грани, Гардиэлле, — наплевала на все условности Илланта. — И давно попался с поличным! Теперь ответишь по всей строгости закона за каждую загубленную жизнь!
— Безродные подстилки в принципе не должны размножаться, — высокомерно заявил этот самоуб… аристократишка.
— Ты! — Задохнулся от возмущения Аллариэль. — Только что нанёс оскорбление представительнице рода Варнус!!!
— Тихо, эльфик, — ненавязчиво охладила его пыл Илланта.
— Постилка с яйцами любит рассуждать о чужой чести, — съехидничал кто-то из магов под громовой хохот коллег.
— Некогда с вами разговаривать, смерды! — Томазо был явно уязвлён издевательством.
— Доберёмся, и укоротим твой поганый язык, аристократишка! — Не стоило злить магов! Ох, не стоило.
Из всех укромных уголков полезли наёмники. Среди искателей приключений были не только отпетые головорезы, но и полу-обезумевшие от власти маги. Завязалась тяжелая схватка. Но члены гильдии не собирались просить пощады. Они дорого продавали свои жизни в жажде поскорее захватить, всех порядком доставшего, преступника.
Казалось, будто воздух искрился от избытка активированных заклинаний. Оглушающий звон металла, и запах крови живо отпугнули излишне любопытных свидетелей. Улица возле особняка Гардиэлле вскоре оказалась усыпана трупами.
Аллариэль вбежал в выбитые магией двери особняка. То и дело эльфу приходилось добивать уцелевших наёмников. В одном из многочисленных коридоров Аллариэль встретился со встревоженной Иллантой.
— Томазо удалось сбежать, — огорошила его напарница.
— Вот гадство, напасти чертей да происки барабашек, — выругался Аллариэль. Неужели проделанная работа оказалась зря?
Гильдии магов придётся начинать кропотливую работу с начала.
А эльф так надеялся получить долгожданный покой. Пока жив Томазо, Аллариэлю тихая семейная жизнь только снится. Эльф с грустью осознал, что тюрьма аристократишку не исправит.
***
Прикорнувшую Раису разбудил взволнованный голос Скверла:
— Поймали?
— Расскажем в кабинете, — тихо ответил начальнику Аллариэль.
Сердце Раисы наполнилось тревогой. Неужели члены гильдии магов решили задержать самого Томазо Гардиэлле? Опасное это мероприятие для жизни. Пускай горделивому аристократишке довольно проблематично что-то сделать подготовленному магу собственными руками, деньги легко могут «исправить» положение. Не лезли бы они лучше к роду Гардиэлле. Уж лучше Раиса проживёт остаток своей жизни взаперти, чем будет изо дня в день переживать за собственного мужа.
Она старалась дышать как можно ровнее. Не стоило лишний раз показывать эльфу свои переживания. Видя волнения жены, Аллариэль легко мог совершить осечку. У эльфа слишком опасная работа. Собравшись с духом, Раиса словно налепила на лицо лучезарную улыбку, и решительно вышла из своего импровизированного укрытия:
— Я соскучилась, любимый!
Уставший Аллариэль радостно распахнул ей навстречу объятия:
— Как провела день?
— Прогуливалась под присмотром магов, изучала каждую трещинку в потолке.
Их губы слились в поцелуе. Раиса настолько привыкла к нежности Аллариэля, что каждый раз ждала этот сладостный момент. От умелых движений губ эльфа отступали все невзгоды и неудобства. Раиса забывала неудобства от жизни в камере для магов-преступников, и вынужденное затворничество. Любимый мужчина рядом. Раиса входила в раж, с нарастающей проворностью изучала его рот своими губами да языком.