Окошко в двери открылось с металлическим скрежетом, и одна из знакомых рож рявкнула:
— Шевцов, на выход!
Поднялся и посмотрел на придурка.
— Нахуя? — равнодушный вопрос.
Давыдов сегодня ко мне не собирался, а больше никого не пускают.
— Пришли к тебе, хамло, — отвечает сопровождающий. — Руки за спину и на выход.
Кого это ко мне принесло, интересно? Но кто-то явно непростой, раз пропустили. Неужто Семен Михайлович соизволил явиться? Этого точно пропустят, свои же.
Парень провел меня по коридору до комнаты свиданий, и мое сердце забилось чаще, когда я увидел Артема, о чем-то беседующего с моей Ксюшей.
— Макс! — она кинулась мне на шею, прижимаясь всем телом, и тут же расплакалась.
— Тише, детка, тише. Я тут, — сам крепко обхватываю ее за талию, но тут же отпускаю. — Не больно?
Она мотает головой и шмыгает носом.
— Макс, — повторяет мое имя и гладит ладошками по небритому лицу. — Как же так? Что произошло? Я чуть с ума не сошла, когда тебя схватили.
— Все хорошо. Все будет хорошо, слышишь? Как ты? Вы? — кладу ладонь на едва заметный животик и не могу поверить, что это происходит со мной.
Его еще почти не видно, но я уже чувствую — мой!
— Я у врача была, — быстро рассказывает она. — У нас все хорошо, но я так переживаю. Что будет дальше, Максим?
— Малыш, — шепчу, зарывшись носом в ее длинные светлые волосы. — Я выйду отсюда. Артём — волшебник. Ты только береги себя и нашего сына.
— А если будет дочка? — сквозь слезы улыбается она.
— И ее береги, — стараюсь улыбнуться в ответ, чтобы хоть немного ее поддержать. Выходит хреново.
— Время! — раздается из-за двери.
Да что ж такое? Умоляюще смотрю на Тёму и понимаю, не выйдет. Ему эта встреча обошлась дорого, второй скорее всего не будет.
— Послушай меня, — обхватываю руками ее лицо и шепчу в губы. — Верь мне. Все будет нормально, нужно просто потерпеть. Ксю, ты меня выдержала! Что такое время после всего, что было? Пообещай мне, что будешь умницей! Отсюда мне сложно тебя защитить. Мы сделали все, что смогли, но этого может быть недостаточно. Пообещай! — требую от нее.
— Обещаю… — говорит она и начинает оседать на пол.
— Эй-эй, малышка, ты чего?! — подхватываю и вижу, как по голубым джинсам между ног расползается небольшое красное пятно. — Нет! Нет! Нет! Ксю!!!
Артём тут же оказался рядом. На мой крик влетел охранник и замер.
— Пусти! — рычит Давыдов. — Макс, отпусти, я отвезу ее в больницу, тут рядом. Позвоню.
Разжимаю пальцы, отдаю свою девочку.
— Позвоню, — повторяет он и быстрым шагом покидает переговорную, унося мою полубессознательную малышку.
Сел задницей на грязный пол и вцепился в волосы, что успели немного отрасти за то время, что я тут. Все, о чем я могу сейчас думать, это они. Моя Ксюша и мой ребенок. Может, Тёма успеет? Может, не все так плохо? Перенервничала. Испугалась. Ко мне подошел тот самый парень и как-то участливо потряс за плечо.
— Пора. Я скажу тебе, как поступит звонок от адвоката.
— Спасибо, — не своим голосом поблагодарил за неожиданную поддержку.
Он только пожал плечами, а мне не осталось ничего другого. Только вернуться в камеру.
Раненым зверем мечусь в четырех стенах, сбивая в кровь кулаки о стены. Никто не звонит, никто не приходит. У меня едет крыша. Я готов встать на колени и выть! Готов поверить во все сверхъестественные силы, лишь бы там все было нормально. Никогда не думал, что может быть так. Что боль может быть настолько сильной, что ты задыхаешься, слепнешь, ломаешься.
За окном давно стемнело. Вместе с ужином мне передали записку, где знакомым почерком написано:
«Все хорошо. Врач сказала, что придется долго лежать тут, но с нашим ребенком все в относительном порядке. Со мной тоже. Мы будем ждать тебя. Люблю. Ксюша».
Меня стало колотить крупной дрожью. Зубы стучат, конечности не слушаются. Адреналин, что бурлил внутри, нашел выход. Я потерплю. Это пройдет через пару часов. Свернулся на кровати, подогнув под себя ноги и просто пытаюсь расслабиться. Все хорошо. С ними все хорошо. Мне нужно выйти отсюда. Как можно быстрее! Это жизненно необходимо!