Желание моего мужчины — закон! Подарив ему улыбку, обратилась в слух. Регистратор вещает про узы брака и прочий заученный текст, а я не могу поверить, что выхожу замуж. Какая разница, что она там говорит, когда Макс рядом? Когда вот так, как сейчас, крепко сжимает мою ладонь.
— Я объявляю Вас мужем и женой. Знаю, вы хотели что-то сказать супруге, — обращается она к Максиму. — Сейчас самое время.
Я удивленно смотрю на своего… Мужа? Ой, мама!
— Малыш, — улыбается Макс своей немного хищной улыбкой, разворачиваясь ко мне. — Я не буду обещать, что все будет хорошо — будет по-разному. Не могу обещать, что со мной будет легко — ты знаешь, это будет ложью. Начинать семейную жизнь с обмана я не хочу.
У меня дрожат руки. Макс крепче сжимает их и продолжает говорить.
— Я буду стараться оберегать Вас и нашу семью, как могу. Буду любить Вас — как умею. Но это будет честно и искренне.
По моему лицу потекли предательские слезы.
— Ксюш, я люблю тебя, и чтобы между нами не произошло в будущем, хочу, чтобы ты знала — я всегда буду рядом. Без тебя меня больше нет.
В рядах гостей раздался тихий плач. Максим тыльной стороной ладони стер слезы с моего лица и надел на палец золотое кольцо с россыпью красивых прозрачных камушков. Второе, большего размера, протянул мне. Растерянно смотрю на него и никак не могу прийти в себя от сказанных слов. Таких простых, но таких важных.
— Ксюш, — улыбается. — Кольцо, — терпеливо напоминает.
Взяла, и боясь уронить, надела на безымянный палец, тут же оказавшись в объятиях любимого мужчины. Нежный поцелуй под музыку и аплодисменты стали финалом нашей регистрации. Поставив подписи, мы принимали поздравления от друзей и родственников, пили шампанское. Мне тоже досталось, правда, детское.
— Там тоже есть пузырьки, — вовсю смеется Максим.
А я боюсь, что это всего лишь сон, но очередной поцелуй и зубы, прикусившие язык, показали, что нет. Совсем не сон. Он всегда будет собой. Таким, каким я его встретила, полюбила и приняла. Сейчас большего мне и не надо.
Эпилог
Год спустя…
— Уложила? — спрашиваю у жены, когда она вернулась в спальню.
Марк сегодня спит беспокойно и нуждается во внимании мамы. Няня не справляется с характерны сыном.
— Да, — улыбается Ксюша и устало сбрасывает короткий халатик прямо на пол. Ложиться в постель, пеньюар задирается, оголяя сексуальную попку. — Давай не сегодня, Макс, — сонно шепчет моя девочка. — Устала.
Но я не сдаюсь, медленно ведя пальцем по бедру все выше и выше, утягивая за собой невесомую ткань ночной одежды. Малышка подсознательно тянется вверх за моими касаниями. Голодная кошечка…
А вот ехидная улыбка, вдруг возникшая на ее лице, меня немного напрягла.
— Я тут кое-что вспомнила, — говорит она и просто запредельно довольно жмурится.
— Мне это уже не нравится, — совершенно серьезно заявляю своей жене.
— Ты должен мне, Максим Эдуардович, — она подскакивает с кровати и направляется к моему ящику с игрушками.
— Что ты задумала, детка?
Ксюша разворачивается с довольным лицом. На ее длинном тонком пальчике красиво свисают наручники.
— Только попробуй! — почти рычу на эту девчонку.
— Ты должен мне желание, Макс, — во второй руке девушки появляется повязка для глаз.
— Я порву эту цепь, если ты посмеешь их на меня надеть! — приподнялся на локтях, зло глядя на девушку.
— Попробуй. А долги, Максим, нужно отдавать! — играя округлыми бедрами, эта невозможная, ехидная девчонка подошла ко мне.
Хотел ухватить за бедра, чтобы подмять под себя и прекратить это. Отскочила.
— Я же потом отыграюсь. Ты уверена, что хочешь этого?
Но она непрошибаема. Упрямо кивает.
— Хорошо. Посмотрим, что из этого выйдет, — стиснув зубы, протягиваю ей руки запястьями вперед.
На них тут же застегиваются кожаные браслеты, что заставляет меня напрячься. Но Ксюша не сдается и поднимает мои руки вверх, цепляя за уже знакомое ей крепление.
Глубоко дышу, пока поддаваясь малышке. Это девушке не порвать металл. Мне — легко. Но стало интересно, что она сделает дальше. Такого у нас еще не было.