Обнаружил Лино себя уже на траве, распластанным навзничь. Солнце продолжало пригревать его неприятно мокрую сорочку и драные штанишки. Благо хоть запах псины удалось смыть пока плыл. Удовлетворённый Лино немного расслабился и решил отдохнуть немного, поглядеть на лазурное небо. Спокойно, тихо, мирно.
Нежданно негаданно небо застили чужой лоб и глаза. Яркие, с переливами всех оттенков желтизны, подлинно как два подсолнуха с контрастной червоточиной зрачка в центре, они всматривались в саму душу застанного врасплох мальчика. Безмолвная пауза длилась несколько минут, пока Лино не привела в чувство сползшая и уткнувшаяся прямо в лицо плеть кремовых волос. Приятный запах луговых цветочков, нежно вплетённых в кипы сочных светлых нитей, приятно раздразнил нос. Лино чихнул, рывком ударяясь в лоб незнакомки, и валясь обратно наземь.
Кажется, он её спугнул. Небось плачется уже кому-нибудь. Сейчас придут и всю требуху вытрясут. Лино невольно поморщился. Открыв веки, он обнаружил подсолнухи на прежнем месте.
— Ты в порядке? — пропел волнительно девичий голосок.
Лино не брался ответить. Но ощущая необходимость ответить, выпалил первое что пришло в голову.
— В порядке это как?
— А? — пискнула девица и нахмурилась — не поняла, что ещё за вопросы такие? Отвечай, болит где или нет? Или ты как Дядя Ал что ли?
— В каком это смысле? — не понимая сравнения сказал Лино.
— Не можешь сказать, где болит.
— Нет, могу.
— Тогда говори — приказывающе выпалила незнакомка.
Лино подергал конечностями, и ощутив боль везде, дал ответ:
— Всё тело болит от усталости, очень.
— Раз устал — отдохни — констатировала девица и потянула руки к лицу мальчика и стала его обтирать — весь в чём-то извалялся. Листья, тина, запах то какой. Тебе не противно так ходить?
Незнакомка начала действовать Лино на нервы, но в то же время отбрыкаться от неё не хотелось. Кажется, только сейчас он понял, что действительно походил больше на обитателя крестьянского свинарника нежели на человека. Лино решил просто жертвенно сносить всё происходящее, как он, впрочем, всегда и делал.
— Милые пятнышки — обтирая веснушчатые щёки Лино без тени злого умысла прошептала незнакомка — хочешь я пущу тебя в свою ванную помыться. Дядя Ал никому не разрешает, но я его очень сильно попрошу, уверена он тебе позволит. А то так вредно ходить, заведутся букашки в волосах, а потом и в животике.
Голос незнакомки медовым тембром успокаивал Лино, как бы он того поначалу не признавал. Будто обладая неким гипнотическим даром, девица заставила Лино будто бы прочувствовать ползающих по внутренностям личинок и червей, настолько впечатлив Молодого Бенедетти, что тот присел и стал отряхиваться от грязи на пару с щебетавшей пигалицей. К слову, лепетала она без умолку. Вначале, отпустила ещё пару лестных описаний внешнего вида Молодого Бенедетти, потом стала толковать про всё подряд — про незнакомых для Лино людей, своих кукол, лошадей, превращая речь в сутолоку возбужденно радостных слов. Странная особа. Лино знавал сверстниц и мало что хорошего мог о них вспомнить. Как и мальчики — избалованные, завистливые, злопамятные и в тысячах других аспектов похожие на свои взрослые родительские ориентиры. Лино уже научился определять такой типаж людей просто на вид и на слух. Мальчик бы и сам не смог объяснить, что именно руководило им при этом, но в результате сомневаться ему не приходилось. При всей спутанности сознания Молодой Бенедетти не мог отыскать в девице того «корешка гнили», что без труда выявлял в других.
— Так откуда ты тут взялся? — вдруг спросила девица.
— Сверху свалился.
— С неба что ли? — подняла хлопающие как крылья бабочки глаза к небосводу незнакомка — то-то ты весь мокрый. Дядя Ал говорил, что на небе много-премного воды. А когда её становится слишком много — идёт дождь. Но вот что там так можно измараться я себе не представляла.
— Госпожа Роза! — послышался низковатый и даже охрипший девичий голос где-то в стороне за зеленой стеной — я слышала крик, если вы заблудились покричите ещё раз!
— Тихо — прислонив палец к губам ничего не понимающего Лино прошептала незнакомка и прильнула к мальчику вплотную.
Мальчик встрепенулся, но приказа нарушать не стал, затаив дыхание. Внимание привлек внешний вид незнакомки. Легкое воздушное белоснежное платьице, заплетённые в хвост белокурые копны благоухающих волос, светлая, местами загорелая, шелковая кожица. С виду сущее совершенство. Неподвижное молчание позволило Лино вдоволь насладиться моментом. Выгребая из памяти воспоминания, где он бы оказывался вблизи других людей, он обнаружил, что ничего приятного в голове не находилось. Пожалуй, впервые Молодой Бенедетти осознал биение чужого сердца. При том вначале он не мог даже отличить свой ли чертог души надрывается или чужой — столько непривычно и поразительно в такт бились их сердца.