— Ваша Светлость, я сделала все, о чем она просила меня… правда, — срывающимся голосом прошептала она.
— Я сказала: оставьте ее! — раздраженно проговорила Алина.
— Я, конечно, оставлю ее, раз Вы так хотите, моя дорогая, — герцог выпустил волосы графини и повернулся к супруге, — но я хочу знать, что здесь произошло.
— Ровным счетом ничего, Алекс, — она глубоко вздохнула, стараясь справиться с эмоциями, и достаточно холодно продолжила, — Я заблудилась, и графиня любезно согласилась напоить меня горячим чаем, и предоставила возможность обогреться у очага, а потом даже подготовила карету, чтобы я в сопровождении ее охранника могла вернуться в замок. Чем Вы недовольны?
— Алина, я же вижу в каком Вы состоянии… — герцог вновь обернулся к графине, которая поправляла растрепавшуюся прическу, и с угрозой в голосе произнес, — Я после поговорю с тобой, Белла.
— Не смейте даже пальцем ее тронуть! — Алина с силой хлопнула ладонью по столу, — Понятно?
— Алина, Вы опять вмешиваетесь? Вам мало одного раза?
— Это Вам мало… — Алина, со злостью взглянув на него, перешла на латынь, — Она ждет ребенка, поэтому даже думать не смейте, чтоб тронуть ее… Она выполняет все Ваши прихоти и все делает для Вас, а Вы мало того, что заставили ее непотребным и грязным делом заниматься, так еще и отыграться за это на ней решили? Кстати, учтите, она не сказала мне ни слова из этого, я все это вижу и так… И еще… больше… больше… не смейте меня даже касаться!
— Алиночка… дорогая моя… Вы все неправильно поняли… — перешел на латынь и он.
— Что я неправильно поняла? — продолжив говорить на латыни, спросила она, — Что Вы выбрали ее и живете с ней, а меня держите из-за короля? Так, Вы не бойтесь, я приму Ваш выбор… я все понимаю… Вы не можешь жить со мной, поэтому живете с ней… Вам не хватает тех девок, которые окружают и Вас, и короля… Вам нужна была неизменная любовь, причем такая, которую не надо делить с королем… Так вот, можете жить с ней и дальше, ничего не скрывая от меня… Я не стану преградой вашему счастью… Я только не понимаю, лгать мне, зачем все это время было надо? Почему Вы скрывали это?
— Алиночка, она не любовница… она действительно лишь исполняет грязную работу…
— Конечно… и ребенок у нее не от Вас… — Алина иронично скривила губы.
— Алиночка… понимаете… я не мог тебе сказать раньше… это король, он…
— Не лгите мне, не смейте мне лгать! Я ненавижу, когда мне лгут. Король не был здесь никогда!
— Хорошо… хорошо… у нее действительно ребенок от меня, но это было давно… Еще до того как ты второй раз сбежала в монастырь… Понимаешь, когда мы еще с тобой…
— Прекратите оправдываться! — прикрикнула она на него, — я знаю, что Вы до сих пор живете с ней. Вам даже беременность ее не особо мешает. Ну имейте Вы мужество признаться!
— Алиночка… этого больше не будет никогда… я обещаю.
— Не надо мне ничего обещать! Хотите — живите с ней, это Ваше дело… Меня это не касается.
— Как же не касается, если Вы моя жена?
— Жена? Какая я жена, если наше венчание было для Вас лишь фарсом, и как оказалось, Вы лгали мне все это время? К жене так не относятся! Ей хотя бы так не лгут! Я согласна смириться почти со всем, но не с ложью… Ведь я же не нужна Вам как жена, я лишь пристрастие короля, игрушка для него, которую удобно держать в своем доме…
— Миледи, что Вы такое говорите? Вы нужны мне… Вы даже не представляете, как Вы мне нужны… Ну простите меня… Ну что мне сделать для Вас? Хотите, я на колени встану? — он медленно опустился перед ней на колени.
Графиня, наблюдавшая за всей этой сценой и непонимающая ни слова из их разговора, изумленно уставилась на него.
— Алекс, прекратите сейчас же устраивать тут… — начала Алина и вдруг резко замолчала, ее взгляд устремился вдаль, а на лице появилось отрешенное выражение.
Герцог медленно поднялся с колен и, пристально глядя на нее, ждал. Графиня недоуменно наблюдала за ними.
Наконец герцогиня тряхнула головой, оглянулась на распятье и с ужасом в голосе прошептала, — Господи, дай сил успеть.
— Алина, что случилось? — герцог обхватил ее за плечи.
В тот же миг супруга с такой силой сбросила его руки и оттолкнула от себя, что герцог, чуть не упав, отступил от нее. А в следующее мгновение она уже выбегала из гостиной во двор.
— Алина, куда Вы? — герцог метнулся следом, но успел лишь заметить, как та вскочила в седло его Гранита, стоявшего посреди двора, и направила его прямо на двухметровую каменную ограду.
— Алина, нет! Стойте! Убьетесь ведь! Господи, что она творит… — герцог в ужасе прижал руки к вискам, ожидая увидеть трагедию.
Однако трагедии не произошло, Гранит, лишь краешком заднего копыта чиркнув по стене, преодолел ее, и с другой стороны послышался его равномерный, удаляющийся топот.
— Ворота открой, — гаркнул герцог на охранника и, поспешно отвязав привязанного к карете Вельда, вскочил в седло и пустился вслед ускакавшей супруге.
Алина скакала, даже не понимая каким образом направляет Гранита. Они съехали с дороги и теперь скакали по небольшой тропе, петляющей по лесу.
— Быстрее, мой хороший, давай быстрее, — склонившись к самой шее коня, шептала она.
И Гранит летел словно ветер. Наконец они вылетели с тропинки на широкую лесную дорогу, причем прямо перед королем, скакавшим по ней.
— Господи, Алина, — король еле успел остановить своего коня, — ты жива… какое счастье.
Ничего не отвечая, Алина прижала палец к губам и сделав знак королю ехать за ней, вновь повернула коня на тропинку по которой прискакала. Король последовал за ней. Отъехав достаточно далеко, они увидели скачущего им навстречу герцога.
— Алина, Вы решили меня до нервного припадка довести? — подъезжая к ним, с тяжелым вздохом спросил он, — Может, наконец, объясните, что все это значит?
— Алина, ты знаешь, мне бы тоже это хотелось бы знать, — согласно кивнул король, — Сначала Алекс уехал тебя разыскивать, потом эта его записка… Затем ты в таком виде, теперь Алекс с вопросами… Я вообще ничего не понимаю.
Алина соскочила с коня и, чуть отойдя в сторону, села прямо на землю, прислонившись спиной к дереву, прошептав при этом, — Как же вы мне надоели… оба… сил моих больше нет… Как же я хочу умереть… Не могу я больше так жить! Не могу! Ведь не нужна я вам, обоим не нужна… Я лишь сердце Вам обоим рву и жить мешаю…
— Алиночка, что ты такое говоришь! — король спрыгнул с коня и, подойдя к дереву, склонился к ней, — Да я жить без тебя не смогу.
— Сможете… очень хорошо сможете. Без меня Вы, наконец, перестанете на всех девок без разбора кидаться и хоть немного, перед тем как сделать что-то, соображать начнете… Вот куда Вас одного, без охраны в лес понесло?
— Мне Алекс записку прислал, что при смерти ты…
— Ничего он не присылал Вам…
— Ну и кто это сделал, если не он?
— Тот же, кто через восемьсот метров от того места, где я встретила Вас, засаду велел устроить.
— Кто это?
— Отстаньте от меня. Ничего я больше не скажу! Сами думайте… Сначала на пустом месте наживаете себе врагов, по дури своей, распущенности и нежеланию хоть немного подумать к чему Ваши поступки привести могут, прежде чем поступить так, а потом: "Кто это?". Вы распустились совсем… распустились из-за того, что я рядом и всегда предупреждаю… Вы не хотите даже задуматься, что когда-нибудь, несмотря на то, что я рядом, предупредить я не смогу… Или из-за того, что не успею… сегодня вот могла не успеть… или потому что терпение Господа тоже может закончиться, и он перестанет меня предупреждать… В общем, все… Я мешаюсь вам обоим… и сил выносить это, у меня больше нет.
— Алекс, да что она говорит такое? Хоть ты останови ее, — король обернулся к герцогу, который тоже спешился и, молча, привязывал всех коней к деревьям.
— Мне вряд ли удастся, Ваше Величество, — мрачно усмехнулся он, — моя супруга уличила меня сегодня в неверности и теперь вряд ли простит.