Она обняла его.
— Мы действительно должны подождать луны?
— Нет, — услышала она его шепот. — Нет, мы уже находимся у нее в плену.
Внезапно она ощутила его губы на своих — неясные, ищущие, почти игривые. Он, должно быть, отодвинул в сторону свой тугулмуст. Она подняла руки, чтобы прикоснуться к его лицу — узкие, гладкие щеки. Она приложила к ним ладони и вздрогнула, ощутив их тепло. Большими пальцами нежно погладила его брови, веки, нащупала густые ресницы, обрамлявшие красивые глаза, ощупала нос, губы, слегка приоткрытые. На мгновение коснулась костяшками пальцев его губ и застонала.
В это мгновение луна выступила из-за скал и озарила их своим медным светом. То, что она до этого ощущала под своими руками, стало видимым.
Аркани отодвинулся от нее и поднялся. Ее руки замерли в пустоте.
— Подожди, — попросил он шепотом.
Он стоял перед ней, замерев на минуту, затем она с удивлением увидела, что он начал разматывать свой тугулмуст, медленно и размеренно. Ее ожидало странное открытие.
Красный свет луны был расплывчатым, он делал контуры неясными, и она увидела возлюбленного — и дыхание у нее пресеклось. Голубая ткань беззвучно соскользнула на землю. Аркани повернулся, и у Дезире вырвался крик восторга. Зачем только этот мужчина закрывал лицо покрывалом? В голове помутилось. Она протянула к нему руки.
— Ты довольна этим? — спросил он.
— Что? — Сердце выпрыгивало из груди. Не хотел же он...
Изящным движением он сбросил свою верхнюю одежду. Под ней были белые брюки, подхваченные богато украшенным кожаным поясом. Таким же медленным движением он расстегнул пояс.
Жар залил лицо девушки. Она украдкой бросила взгляд на мужчину. У него было стройное, сильное, мускулистое тело. Несмотря на наготу, Аркани стоял перед ней, как король. Сияние красной луны окутывало его нереальным медным светом, сверкающие звезды над ним были подобны бесчисленным алмазам.
Он взглянул на нее и улыбнулся. Эта была чарующая улыбка, заставившая мерцать его серые глаза, подобно серебру. И без покрывала, и без гандуры его окутывала тайна его голубого народа.
Взгляд его приковал ее. Она хотела открыть тайну этого мужчины, но подозревала, что будет полностью побеждена этой тайной. Боже, что же это за мужчина!
В сердце Аркани смешались радость и боль. Он этого желал, он этого хотел. Эта красивая молодая женщина с золотыми волосами была волшебницей, ее очарование и внутренняя сила, внутренняя противоречивость ее существа обворожили его. Она пришла из другого мира, который казался ему чуждым и враждебным, но он почувствовал, что она уже перешла границу к его миру. Он чувствовал ее понимание. Незримая связь между их сердцами была такой сильной, что поначалу он пытался отрицать ее. Благородный разбойник стал совсем ручным. Он ощущал потребность в глубокой нежности, угадывая ее в Дезире и зная, что того же жаждет девушка.
Когда он ощутил на своей обнаженной коже легкий ночной ветер, с ним произошло странное превращение. Он воспринял в себя жар пустыни, энергию зашедшего солнца, силу ветра пустыни. Он глубоко вдохнул ночной воздух и почувствовал на своих губах влагу, долетавшую от маленького озера. Он снова видел Дезире плавающей в чистой воде озера, ее отливавшее серебром светлое тело, быстрые движения рук и ног, золотые волосы, подобные хвосту кометы. Аркани опустился рядом с ней.
Луна поднялась выше, и стало светлее. Открылась сцена для последнего спектакля, на котором не разрешалось присутствовать ни одному зрителю. Эта сцена была только для двоих.
Дезире из-под полуприкрытых ресниц наблюдала, как Аркани наклонился над ней. Она медленно подняла руки и обхватила его голову.
— Аркани, — прошептала она, борясь с подступающими слезами.
Аркани подарил ей самого себя. Для него самого это было откровением. Он никогда не делал ничего необдуманного, и сейчас полностью сознавал свои действия. Он отдался чувству, глубоко владевшему им. Никакой ветер пустыни не смог бы скрывать сокровище вечно.
Так случилось и с его чувством к Дезире. Однажды — он был уверен в этом с самого начала — это чувство должно было вырваться на волю, и это мгновение наступило.
Он осторожно расстегнул пояс на ее талии, стянул ее верхнюю одежду. Увидев красивое, сильное тело, он почувствовал головокружение. Светловолосая голова феи были подобна статуе из светлого камня. Дезире казалась неземным существом, которое каждую минуту может кто-то у него отнять. Он рассматривал ее не как женщину, которая сочетается с ним церемонией брака. Он сам проводил церемонию, ощущая, что эта церемония священна. Он покорно опустил глаза и коснулся губами ее лба. Бесконечно медленно он продолжил этот путь губами по ее телу, пока снова не достиг новой страны. Напрасно он пытался успокоить свое дико бьющееся сердце. Восторг охватил юношу без остатка. Губами, кончиком языка, руками он одаривал Дезире чувственными радостями, ничто в его прежней жизни не могло сравниться с тем, что он переживал в данный момент.
Аркани опустился в ее глубину. Что было райское блаженство по сравнению с обладанием телом Дезире? Нет, не только ее телом. Жар внутри нее был горячее, чем солнце пустыни в полдень, и желание ощутить ее тело, как и ее душу, охватило его. На мгновение он замер, чтобы насладиться этим чувством. Он глядел на ее зачарованное лицо, полуоткрытые губы, блестящие зубы. Ее чувства были заключены в бесконечном пространстве, в котором больше нельзя было ни думать, ни действовать. Звезды взрывались перед ее внутренним взором, и лава текла по ее жилам. Контуры ее тела расплылись и превратились в море из огня, страсть достигла своей кульминации в единственном, все поглотившем взрыве, который отбросил обоих в бесконечность.
Полная красная луна медленно плыла по небу и набросила на пустыню покрывало цвета меди. В конце своего пути она нырнула в черную бесконечность, чтобы уступить место новому дню. Пустыня затаила дыхание. Наступил час, в который рождаются легенды.
Глава 28
На седьмой день их путешествия перед ними показались контуры Тассили Найер. До этого они скакали по северным предгорьям Хоггара. Желтые песчаные дюны оставались позади, подобно замершим волнам моря. Теперь перед ними простирался каменный лес с темными стволами, поднимавшимися в небо. Из песка пустыни поднимались скалы, как будто брошенные руками громадных циклопов. Фантастические формы скал были результатом бесконечно длившейся борьбы между пылающей жарой дня и ледяным холодом ночи. Странный свет освещал скалы, он и подавлял, и восхищал Дезире.
Аркани протянул руку:
— Вот Тассили Найер.
— Нам удалось.
Девушку охватило чувство радости и гордости. Они добрались. Не один раз во время этого путешествия она сомневалась, удастся ли им это. Слишком многое было против. Тем не менее они достигли гор.
Путешественники разбили лагерь на ночь. Кожаные бурдюки были наполнены водой из холодного озера. Люди опаздывали на один день, их задержала песчаная буря. Однако сейчас это не играло никакой роли.
Беспокойство охватило Дезире, но это было другое беспокойство по сравнению с тем, что охватило ее вчера вечером.
Она совершила это! Она знала, что ей нельзя этого делать, но знала также, что этого было не избежать. Теперь следовало ожидать далеко идущие последствия для нее, Аркани, Филиппа...
Дезире прогнала из своей головы все мысли о прошлой ночи и все, что было связано с ней. Она здесь, чтобы искать своего отца. Это было ее единственной целью.
Взгляд девушки блуждал по силуэтам гор. Она не знала, где ей начать поиски, и должна была положиться на туарегов. На Аркани...
Оставшуюся часть ночи она не могла заснуть. Видела во тьме перед собой фигуру своего отца. Он был осанистым мужчиной среднего роста, склонным к полноте. Она помнила его круглые очки, неизменный немодный костюм, когда он не надевал одежду туземцев, отправляясь на раскопки. Он был страстно увлечен своей профессией и своими раскопками. Иногда Дезире спрашивала себя, была ли это погоня за славой, за признанием в среде ученых или его сердцем действительно завладели культуры давно минувших эпох. Но он пробудил этот огонь и в Дезире. Она и не думала о том, что эта увлеченность может привести его к гибели. Такой человек, как ее отец, преодолеет все. Он не может просто так умереть.