Она непроизвольно тянется руками к собственной шее, аккуратно дотрагиваясь пальцами до алеющего следа, оставленного невольно Призраком прошедшей ночью и заставляющего Кристину вновь и вновь дрожать от воспоминаний о тех мгновениях.
Слегка прикусив губу, она утирает ладонями дорожки слёз и рвано выдыхает. Эта неизвестность сводит Кристину с ума. Ей невыносимо осознавать то, что он может быть сейчас где угодно, что его уже могли схватить жандармы, что могли убить взбешенные родственники жертв пожара… Жалкая сплетня о его вине оказалась способна вмиг разрушить его жизнь.
Нет, не так. Их жизнь.
Одну жизнь на двоих, обретенную лишь вчера.
========== Девятнадцатая глава ==========
Когда Маргарет поздним вечером возвращается домой после длительной прогулки со своим новоиспеченным ухажером, она узнает от своей матери о том, что Кристина, наконец, прибыла к ним и отдыхает сейчас в её спальне.
Сияющая нескрываемым счастьем девушка тотчас срывается с порога прямо к маленькой комнате, желая скорее поделиться всем бушующим в её душе со своей названной сестрой, со своей лучшей подругой.
Тихонько отворив дверь в тёмную спальню, малышка Мэг шагает внутрь, позабыв взять с собой хотя бы свечу. Не видя ничего перед собой, она зовет вполголоса:
— Кристина, я дома, дорогая.
Со стороны кровати через мгновение слышится невнятное бормотание, а затем сиплое, такое преисполненное надеждой:
— А Эрик?
Девушке, замершей в оцепенении у собственной кровати, кажется, что её сердце в этот миг пропускает удар, потому что горло сжимает болезненным бессильным спазмом. Она понимает — Кристина может потерять его, своего верного друга и трепетного покровителя, в любую секунду, потерять его безвозвратно и страшно несправедливо.
— Тишина, — откликается дрожащим голосом Мэг и опускается на край постели, спеша обнять глубоко опечаленную Кристину за плечи.
Та судорожно выдыхает, стремясь бороться со сковывающим легкие отчаянием, и прижимается к подруге, сбито шепча:
— Я не могу потерять его, Мэг, понимаешь? Не могла и раньше, но теперь… мысль о том, что он не поведёт меня за руку к алтарю однажды просто нестерпима.
Девушка хмурится, вслушиваясь в слова подруги, и осознаёт — между ними произошло нечто особенное, открывшее Кристине, спустя столько времени, истинную природу её чувств. Чувств, которые всегда так отчетливо видели Антуанетта, Мэг и даже сам Эрик, пускай и яро всё отрицающий.
— Расскажи мне, — мягко шепчет малышка Жири, поглаживая вздрагивающие от рыданий плечи подруги, — Поверь, тебе станет хоть чуточку легче.
Даае чуть затихает в аккуратных объятиях Маргарет и тихо выдыхает, позволяя себе окунуться в такие животрепещущие, яркие воспоминания о каждом дне, проведенном с ним, о каждом его нежном слове и…о каждом невыносимо сладком поцелуе, заставляющем её всю трепетать изнутри, пусть даже и в этой холодной неродной кровати.
— Знаешь, стоило нам оказаться там, вдали от всего мира, наедине лишь друг с другом, как всё стало другим. Раньше, пока мы были в Театре, я могла отвлечься хоть на что-то, а там…мне некуда было бежать, а нас тянуло друг к другу нестерпимо сильно.
— Я понимаю, — кивает головой Мэг, крепче прижимая к себе подругу и ощущая то, как её помаленьку начинает отпускать судорога, — и что же?
— Когда он решился меня поцеловать, Боже, — девушка, вновь не выдерживая, всхлипывает и прячет лицо в светлых волосах подруги, — я была так растеряна, я не смогла ответить. Видела бы ты только его глаза в тот миг, Мэг!
Голос Кристины ломается, и она резко переводит дыхание, хватая ртом воздух, борясь с такой всепоглощающей ненавистью к себе из прошлого — к себе глупой и совершенно слепой к чувствам Эрика и своим чувствам.
— А потом, — на выдохе произносит Кристина, — потом я вновь вынудила его пройти ужасное испытание… и он прошел. Прошел, как всегда это делал. Кажется, именно тогда я прозрела. Тогда, наконец, ощутила, что его любовь слишком сильна, чтобы быть невзаимной.
— Это и правда так, — мягко откликается Жири, поджимая губы.
— А потом мне приснился сон, — продолжает Даае, и подруга уверена, несмотря на непроглядный мрак спальни, что Кристина сейчас улыбается, — сон, затем ставший реальностью. Знаешь, такой желанной, сказочной реальностью, о которой я не могла и помыслить прежде.
— Видишь, — вдруг бодро говорит Мэг, не сдержав доброй усмешки, — теперь он будет бороться, как никогда раньше, дорогая. Поверь мне, ради тебя Эрик пойдёт на всё, а уж ради вас… Лучше никому не вставать на его пути.
— Я знаю, — грустно шепчет девушка, — знаю, но его отняли у меня слишком быстро… Мы так много не успели, Мэг, мы не успели еще надышаться друг другом. Мы не успели сохранить то, что только сейчас обрело свое понимание и осознание — мы теряем свою любовь во всей этой людской суматохе. А так нельзя, Мэг. Совсем нельзя…
И в комнате повисает пауза непоколебимой константы.
***
Глоток аквавита приятно обжигает горло Призрака, устало вытянувшегося на кожаном диване и глядящего пустым взглядом куда-то сквозь старого приятеля, перебирающего многочисленные бумаги на своем резном рабочем столе.
— Да уж, друг, — вдруг подает голос мужчина, откинувшись на спинку изящного деревянного стула, — жандармы всей страны жаждут заполучить тебя. Довольно непросто будет провернуть всё это.
— Кто, если не ты? — мрачно усмехается Эрик, опрокинув в себя остатки алкогольного напитка и отставив затем бокал на небольшой угловой столик.
С этим мужчиной, беззаботно потягивающим сейчас сигару Пор Ларранага, с прищуром смотрящим на безобразное лицо Дестлера, не прикрытое маской, он познакомился порядка пятнадцати лет назад в России, ненароком столкнувшись с ним на заснеженной, холодной, шумной улице Москвы.
Именно тогда Александр Бьёрк сумел завоевать доверие молодого, но уже до безумия одинокого Эрика, проникнув в самые потаенные уголки его мрачной души, познав сжирающее всего его изнутри чувство ненависти к самому себе. Он помог ему. Он спас его от неминуемой гибели.
— Необходимо будет связаться с Кристиной, — задумчиво говорит мужчина и вдруг ухмыляется, добавляя с энтузиазмом, — ах, да, вы теперь супруги Дестлеры!
— Вопрос только в том, — отвечает Эрик, поднимаясь с дивана и подходя к столу приятеля, чтобы взглянуть на результаты его кропотливой работы, — обрадуется ли этому она?
— Не собираешься сделать ей предложение? — мелодичным баритоном спрашивает Александр, вновь заполняя только что опустошенные бокалы.
— Да, но…боюсь поторопиться, — рассеяно откликается Эрик и притягивает к себе сумку с вещами, чтобы вынуть из кипы одежды аккуратную коробочку, обитую чёрным бархатом, — хотя уже очень давно жду этого момента.
— А ты романтик, — усмехается мужчина по-доброму, принимая из рук Призрака кольцо, оглядывая его внимательным взглядом, пораженно выдыхая, — очень щедрый романтик, я бы сказал!
— Да ладно, — чуть улыбается Эрик, — Кристина заслуживает исключительно лучшего. Считаешь, ей понравится?
— Даже не сомневайся, — смеясь, отвечает Александр, мягко хлопнув Эрика по плечу, — у нее прекрасный вкус!
Поймав мрачный, усталый взгляд Призрака, мужчина замолкает, осторожно передает кольцо ему, бережно закрывая коробочку, и невольно улыбается:
— Я счастлив, что тебе, наконец, воздалось за столько лет страданий, а это кольцо… уверен, Кристина будет счастлива и горда носить его вместе с твоей фамилией.
— Спасибо тебе, — облегченно выдыхает Эрик, убирая перстень обратно в сумку, — спасибо тебе за помощь и вообще за всё, что ты для нас обоих делаешь. За то, что делаешь для и ради нашей с Кристиной семьи. Спасибо тебе… Спасибо.
— Это всё пустяки, — откликается Бьёрк, притягивая со стола бумаги и добавляя вполголоса, — в отличие от этого.