Комментарий к Двадцать вторая глава
Станция di Firenze Santa Maria Novella* (итал.) - Станция Санта-Мария-Новелла Флоренция.
========== Двадцать третья глава ==========
Экипаж замирает у небольшого дома на Борго Огниссанти, одной из самых живописных улиц Тосканы. Мальчишка резво спрыгивает первым на дорогу и тотчас протягивает раскрытую ладонь Кристине, вынуждая Эрика, замершего позади неё, невольно улыбнуться — своими манерами Лука очень напоминает ему старшего Бьёрка.
— Прошу, мадемуазель, — заявляет он и, аккуратно взяв Даае за локоть, ведёт её к массивной деревянной двери дома, — отныне всё здесь в Вашем полном распоряжении.
— Спасибо тебе, Лука, — мягко говорит Эрик мальчику, положив ладонь на его худое плечо, — ты нас очень выручил. Уверен, Александр очень горд тобой.
Младший Бьёрк кивает и вкладывает в руку Кристины связку ключей.
— Я и матушка живем прямо за церковью всех Святых, — говорит Лука, — если вам что-то будет необходимо, мы всегда рады будем помочь.
— Мы обязательно навестим вас через пару дней, — ласково отвечает ему Кристина и, поддавшись порыву, заключает мальчишку в объятия, — до встречи, Лука.
— До встречи, мадам Дестлер, — откликается юный Бьёрк, весело ей подмигнув, — месье, — добавляет он, галантно пожав руку Эрика.
С губ Призрака срывается тихая усмешка, когда мальчишка подпрыгивающим шагом двигается от них вниз по улице, в сторону знаменитой церкви. На мгновенье его охватывают мысли о том, что и у них с Кристиной есть шанс познать однажды это счастье… Счастье быть для кого-то ярким примером, эталоном, быть самой надежной опорой, быть любящими до беспамятства родителями.
— До чего же уютный дом, Эрик! — восклицает где-то вглубине дома Кристина, вырывая Эрика из его далеко ушедших размышлений. — Ты только взгляни! Я и мечтать о таком не могла…
Призрак рассеяно оглядывается по сторонам. Здесь нет никакой привычной им обоим с театра помпезности: роскошной мебели, позолоченных зеркал, увешенных тяжелыми бархатистыми тканями с многочисленными ламбрекенами, величественных канделябров… Здесь нет ничего, что могло бы напомнить им о мрачном и болезненном прошлом, сожженном дотла в парижской Опере, похороненном под руинами музыкального храма.
— Знаешь, — почти шепотом обращается Эрик к Даае, замирая позади её хрупкой фигуры с такой несвойственной ему искренней улыбкой, — моя фантазия всегда рисовала мне совсем другие картины… То были кричащие великолепием особняки, походящие скорее на дворцы, бесконечно большие цветущие сады, за которыми едва поспевала следить прислуга, пышные балы, званые ужины. Мне казалось, это сделает тебя счастливой, но теперь…
Девушка разворачивается на каблучках к Призраку, медленно качая головой и вглядываясь в его мерцающие золотом в темной комнате глаза, и прерывает его на полуслове, не позволяя закончить мысль.
— Нет, Эрик, я счастлива просто быть с тобой и знать, что мы в безопасности, — Кристина бережно берет его за руки и приподнимается на носочках, чтобы дотянуться до его шеи легким поцелуем, — знать, что эта ночь не будет последней, что у нас еще есть время, чтобы насладиться друг другом сполна.
Мужчина замирает, затаив дыхание, когда она медленно скользит обветренными пронизывающим уличным ветром губами по его чувствительной коже и вполголоса добавляет:
— …а еще счастлива знать, что совсем скоро я стану твоей женой и, быть может, подарю тебе малыша, Эрик.
Горящее пламенем сердце Призрака пропускает удары раз за разом, когда Она произносит Его имя, а разум отступает, с силой бросая его в агонию от совершенно новых, невиданных ему чувств, заставляя голову предательски кружиться. Стремясь удержаться на вдруг обмякших ногах, Эрик резко склоняется к возлюбленной.
Когда он обхватывает холодными ладонями лицо Кристины, чтобы запечатлеть на губах сладкий благодарный поцелуй, она видит проблески слез на его редких, коротких ресницах. Когда он заключает её в свои крепкие, отчаянные объятия, чувствует, как спирает дыхание в его исполосованной множеством шрамов груди. Когда он шепчет ей на ухо «люблю», с нежностью поправляя потрепанные непогодой волосы, слышит, как непривычно дрожит его обычно бесстрастный голос.
Здесь начинается новая история трепетного Ангела Музыки и его дорогой подопечной. Новая история грозного Призрака Оперы и его возлюбленной хористки. История Эрика Дестлера и Кристины Даае, двух обретших спустя годы друг друга сердец.
***
Гнетущая тишина держит виконта де Шаньи в почти невыносимом напряжении. Пригвожденный к холодной спинке резного стула и натянутый, как струна, он смотрит исподлобья на поджарую фигуру, замершую у высокого французского окна.
— Кто бы мог подумать, виконт, что судьба сведет Вас именно со мной.
В каждом слове, произнесенном мужчиной, Рауль слышит неприкрытую насмешку. Он не понимает от чего этот человек, стоящий перед ним, внушает такой неподдельный страх. Ровно как и его кабинет — такой же мрачный и холодный как его хозяин.
— Уверен, Вы именно тот, кто сможет помочь мне в этом непростом деле, — звучащий в пустоте комнаты голос виконта отчего-то не похож на его собственный, — месье, Вас по праву считают лучшим детективом Парижа, я готов платить любые деньги, но прошу…
— Таки умоляете? Позвольте поинтересоваться, зачем Вам это, месье де Шаньи?
— Мне важно знать истинную причину этого страшного пожара, — продолжает севшим голосом младший де Шаньи и опускает взгляд в пол, когда мужчина, наконец, оборачивается к нему лицом, — мне нестерпима мысль о том, что моя милая Кристина может быть во власти преступника, лишившего жизни десятки людей.
Почти физически Рауль ощущает, как пронизанные безразличием глаза детектива внимательно изучают его замершую фигуру, пока ловкие, украшенные дорогими перстнями пальцы поджигают очередную сигару Пор Ларранага.
Едкий дым окутывает поникшего виконта после первой же затяжки, сделанной детективом.
— Что ж… — подает голос мужчина, опираясь на массивный стол из темного дерева, и нарочито замолкает, заставляя Рауля теряться в догадках о его решении.
— Это непросто, от театра почти ничего не осталось, — быстро говорит де Шаньи, наконец, решившись встретиться взглядом с детективом, — Александр, Вы славитесь столь громкими делами. Если раскрыть это преступление и под силу кому-то во Франции, то только Вам.
Виконт не смеет и думать о связи именитого детектива с неуловимым «преступником», он отчаянно надеется на его помощь, в то время как Бьёрк умело скрывает ликование за маской равнодушия. С самого дня пожара он страстно желал лично взяться за это дело. Ему не хватало лишь толики… Заказчика. Горячо влюбленного и безудержно жаждущего справедливости. Сегодня молитвы Александра услышаны и он дает Раулю долгожданный ответ:
— Я ничего Вам не обещаю, Рауль, — чеканит с нарочитой неохотой Александр и делает очередную затяжку, — и настоятельно рекомендую не совать свой чистокровный нос в моё расследование до тех пор, пока я сам об этом не попрошу.
— Боже, — выдыхает с облегчением виконт, — не знаю, как благодарить Вас, месье. Я щедро…
Детектив поднимает руку, жестом веля де Шаньи замолчать.
— Сочтемся. А теперь, извините, мне надо работать. Я свяжусь с Вами позже.
— Да, простите за столь неожиданный визит, месье Бьёрк, — почтенно отвечает Рауль, спешно отступая к двери, — до встречи!