— Эв, — обращается Максим.
— Эв? — повторяет Ян, проводя языком по нижней губе. Он никогда не слышал этого прозвища. Для него я всегда была и есть только Ева, и никак иначе.
— Идите, я быстро. Пошли, — рычу сквозь зубы. Переступаю попкорн, и, не дожидаясь ответа, ускоряюсь в сторону рекламных стоек. Не оглядываюсь, но знаю, Вишневский идет следом. Ему весело. Отравлять мне жизнь безумно весло. Когда уже это веселье закончится?..
Возле фасфудного корта, Ян догоняет меня. Мы ровняемся в шаге, а затем Вишневский совсем по-свойски закидывает ладонь на мое плечо. Его горячие пальцы крепко сжимают края кофточки, чуть оттягивая ее вверх. Я резко торможу и разворачиваюсь к нему, скидывая руку.
— Ну и? — выдыхаю раздраженно. Мы стоим, друг напротив друга, между нами скромное расстояние, между нами не поместился бы и человек. Слишком близко. Вишневский смотрит с высоты своего высокого роста, его взгляд проходится от моего лица вниз, к зоне декольте, до самых ног. Щеки начинает опылять непонятный жар, пульс учащается, словно напала очередная паническая атака. Я скрещиваю руки перед собой, стараясь побороть эмоции.
— Ничего себе, — наконец, открывает рот Ян. — А этот бэдбой знает, что у тебя?.. — он не говорит вслух, зато крутит пальцем у виска, намекая на мои странности.
— Тебя что подружка кинула?
— А ты такие короткие юбки надеваешь спецом, чтобы дружок в штанах у бэдбоя встал? — игнорирует мой вопрос Вишневский.
— Хочешь сказать, я хорошо выгляжу?
Ян молчит пару секунд, словно не ожидал услышать подобный ответ. Выражение его лица меняется, и он перестает улыбаться.
— Ладно, спасибо за тетрадку. Подружке привет, — кидаю я, не выдерживая больше этой близости. Находиться рядом с ним невозможно. Сразу вспоминаю тот день в столовой, школу, голоса за спиной.
Говорят, человек не может сломить волю другого человека. Глупое заблуждение. Ян смог. Одним действием, о котором я думаю каждый день. Думаю и задаюсь вопросом: почему? Порой, кажется, я могла бы жить спокойно, будь предателем кто-то другой. Когда нож в спину вставляет особенный человек, хочется не плакать. Нет. Хочется исчезнуть.
Глава 5
Когда я подхожу ко входу в зал, попадаю в небольшую очередь. Впереди меня человек шесть. Они возятся с билетами и корзинками с попкорном. Время тянется, словно резиновое, я даже успеваю оглянуться и заметить Яна, к которому приблизились незнакомые мне люди. Какая-то девчонка обвивает его вокруг талии, привстает на носочки и целует в щеку. Она не с нашей школы, никогда ее раньше не видела.
Вообще Вишневский официально встречается с Кариной Акимовой. Первая краса и мечта многих мальчишек. Однако Яну наличие постоянной девушки не мешает ходить налево. Я несколько раз слышала в туалете, как Акимова жалуется подружкам на парня, как изливается в слезах. Она порывалась разорвать отношения с ним, однако Вишневский никогда не был против. Казалось, он позволяет Карине быть рядом. Казалось, откажись Акимова от него, Ян бы никогда не побежал следом. Ему наплевать на всех. Бесчувственный. Сломал меня, ломает других.
— Девушка, — вырывает из размышлений голос женщины в форме. Она ждет билет, и я с ужасом осознаю, что ничего не взяла.
— Мне не оставили? — хлопаю растерянно ресницами.
Двери неожиданно распахиваются, в проеме появляется Максим. Он строго поглядывает то на меня, то на контролершу. Затем делает шаг в сторону, позволяя заметить ступеньки, которые в темноте почти не видно. Демин достает из кармана телефон, включает на нем фонарик и направляет свет в темноту. Мне хочется подпрыгнуть от радости, но вместо этого я смущенно опускаю голову, пряча тяжелый вздох облегчения.
Видеть перед собой помещение, свет, ступеньки, людей — подобно спасательному кругу в невероятной пучине морской воды. Максим протягивает руку, мы переплетаем пальцы и вместе входим в зал. Я смотрю на его широкую спину, и вспоминаю детство. Жаль, что по щелчку пальцев нельзя избавиться от прошлого. Вычеркнуть ненужные воспоминания, начать жизнь с чистого листа. Как легко это сказать, и как сложно сделать.
Мы усаживаемся на свои места, протискиваясь между друзей Макса. На экране меняются кадры, я пытаюсь вникнуть в сюжет, но когда ладонь Демина ложится мне на коленку, а его едва заметная улыбка обращается в мою сторону, сконцентрироваться становится сложней. Смущение пробегает по спине, но не больше. Где-то там должны были вырасти крылья, но затормозили в развитии. В ответ я тоже улыбаюсь, только не понимаю: по-настоящему или нет…