Растоптанной, униженной Бренде не осталось ничего другого, как бежать из родного города в Нью-Йорке, где ее никто не знал и не насмехался над ее позором.
Джоди с ужасом слушала рассказ миссис Джонсон. Разве это рассказ о Бренде? Разве это история ее жизни? Откуда такой бред о милейших родителях Бренды? Джоди ничего не понимала.
Ей хотелось вскочить и бежать прочь от этой безумной, как ей стало казаться, старухи, выдумывающей разные небылицы про ее подругу.
Грета заметила ужас в глазах Джоди, но истолковала его по-своему.
— Да, дорогая Джоди, я слушала рассказы Бренды с таким же ужасом. В моей голове не укладывалось, как можно было вынести все то, что она вынесла, и я благодарила бога за то, что он позволил бедняжке повстречать на своем пути мистера Хонтера, лучшего из мужей.
И опять Джоди подумала: они говорят об одних и тех же людях? Как-то все в рассказе Греты Джонсон получалось не так, неправильно. Джоди готова была списать ее фантазии на возраст. Но в остальном-то Грета была нормальна и рассуждала вполне здраво и ясно. А вот про Бренду несла какую-то непонятную чушь.
— Потом я, правда, поняла, — продолжила свой рассказ Грета, — что Бренда не так уж слаба и неприспособлена к жизни. В нужных случаях она умела за себя постоять и добиться своего могла. Знаете, есть такой тип женщин: с виду ангел, а внутри железная леди. Вот и Бренда была такой.
Грета рассказала, как впервые столкнулась с проявлением сильного характера Бренды. Они уже были знакомы несколько месяцев, но Грета по-прежнему продолжала считать Бренду несчастной девушкой, которой необычайно повезло с мужем.
В тот день Бренда сообщила, что через полгода у нее родится ребенок. Грета обрадовалась этому известию, ведь появление ребенка — это счастье. Но Бренда разделять эту радость не спешила. В разговоре у нее неожиданно вырвалось, что ребенок ей нужен не для счастья, а для того, чтобы привязать к себе покрепче мужа. Впрочем, Бренда сразу же поняла, что ляпнула лишнее, и прикусила язык. Но слово, как известно, не воробей. С глаз Греты словно спала пелена, и она стала замечать, что Бренда не так уж и наивна.
Еще большее недоумение у Греты вызвало поведение соседки в отношении родившейся дочки. У нее сложилось впечатление, что Бренда глубоко равнодушна к девочке.
Нет, на людях Бренда выказывала всяческую заботу о ребенке, но в глазах не было того любовного огня, что обычно сверкает у любящих мамочек. А из ее уст неслись только жалобы, что ребенок слишком капризен, отнимает все ее силы и лишает личной жизни. Грете тяжело было видеть такое. И при всей своей терпимости и человеколюбии, своей любви к общению, она постаралась свести встречи с Брендой к минимуму.
Когда погибла Бренда, Греты не было в Нью-Йорке. О ее смерти она узнала только по возвращении домой. Бренду ей было жаль, но намного больше Грета переживала за Соню.
— Мы с ней, как вы, наверное, заметили, Джоди, стали большими подругами, — закончила Грета. — Я волнуюсь за судьбу девочки, хотя, может быть, и не мое дело ее дальнейшая судьба. Но такова моя слабость. Поэтому я внимательно слежу за людьми, занимающимися воспитанием Сони, всегда знакомлюсь с ее нянями. Вот и вас пригласила в гости. Извините, но я привыкла быть честной со всеми, с кем сводит меня судьба.
— О да, я понимаю, — кивнула Джоди, наконец-то поняв, откуда такое внимание к ее скромной персоне со стороны посторонней женщины.
— Вот и прекрасно. Я надеюсь, что вы на меня за это не в обиде.
— Нет, что вы! — воскликнула Джоди. — Я тоже хочу, чтобы у Сони все было хорошо в жизни.
Домой Джоди и Соня вернулись уже на закате. Они прекрасно провели время у Греты Джонсон. Соня наигралась с очаровательной Изабель, собачкой породы чихуахуа, привезенной Гретой из Мексики. А Джоди выслушала множество историй из жизни мексиканцев, просмотрела чуть ли не десяток альбомов, заполненных фотографиями Греты и ее покойного мужа.
Джоди казалось, что ее голова до такой степени переполнена информацией, что вот-вот лопнет. Хотелось поскорее оказаться одной в своей комнате и обдумать все, что она узнала от Греты. Соня тоже утомилась от игр с собачкой и клевала носом.
У самых дверей дома Джоди и Соню встретила миссис Лерроу. Она с недовольным видом сообщила, что звонил мистер Хонтер и желал поговорить с мисс Браун. У Джоди от страха сердце ухнуло вниз, но она постаралась, чтобы на ее лице не дрогнул ни один мускул.