– Я так долго мечтал об этом, – шептал Риорк, разрывая мое платье.
Именно так, не снимая восхитительное свадебное платье, шедевр столичной мастерицы, а раздирая его на ленты.
– Я жажду тебя, – продолжал он, выдирая диадему из моей прически.
Шпильки разлетелись в разные стороны, а я вскрикнула от резкой боли. На диадеме остались красно-рыжие волосы, вырванные с корнем.
– Да, детка! Кричи, – повалил Риорк меня на кровать.
Во рту пересохло, тело сковало от напряжения. Я понимала, что так не должно быть, что между новобрачными должно происходить что-то совсем другое.
Дальше начался ад. Риорк обрушился на мое юное, девственное тело. И терзал на протяжении нескольких часов. Он пользовал меня со всех сторон, жестоко кусая за грудь, наматывая мои волосы себе на кулаки так, что глаза вылезали из орбит от боли. Мои крики не останавливали его.
– Моя, моя малышка! – распалялся он, вдавливая меня лицом в подушку.
Я не могла вдохнуть. На плечи давили руки изверга, а рот и нос плотно закрывала подушка.
– Поменяй простынь! – приказал он, наконец-то удовлетворившись.
Проталкивая в себя воздух, потянулась за остатками платья. Я не знала где искать чистую простынь и не хотела ходить перед ним по комнате нагой.
– Простынь в том комоде, – отобрал он у меня испорченную одежду.
Пришлось пересекать комнату неодетой. Муж наблюдал за мной.
– Мне надо в ванную, – сменила я окровавленную простынь на чистую.
– Кровь уже остановилась, так что ложись, – похлопал он по кровати. – Утром вместе примем ванну, а сейчас, малышка, надо поспать.
Я молча подчинилась. Риорк по-хозяйски обнял меня и уже через несколько минут заснул. Лишь через пару часов его тяжелая рука скатилась с моего плеча, и я смогла ускользнуть.
– Малена, я же ясно дал понять, что ванну мы будем принимать вместе, – вальяжно развалился в кресле муж.
– Прости, – начала оправдываться я, в панике наблюдая, как полностью голый Риорк поднимается с кресла.
– Ты что, боишься меня, малышка? – подошел он совсем близко. – Разве ночью тебе не понравилось? – нехорошо глядел он.
– Риорк, ночью мне было больно.
– Так и должно быть. Ведь до меня ты не знала мужчину. Сейчас будет легче.
– Сейчас?! – ужаснулась я.
На мои крики никто из слуг не зашел в комнату. И все последующие дни, месяцы и годы, проведенные в этом замке, никто из них не задал мне ни единого вопроса и не справился о моем состоянии.
– Завтра еду в столицу по делам службы. Вернусь через месяц, – сообщил мне муж через две недели после нашей свадьбы, через две недели каждодневного насилия.
Я обрадовалась.
– Чем займешься? – спросил он ласково.
– Навещу папу.
– Отличная мысль. Малена, только не забывай, что твоему отцу уже семьдесят четыре года. Не стоит волновать его, – как бы между прочим предупредил меня Риорк.
Я и не собиралась никому рассказывать. Что родитель мог сделать? В Грое запрещены разводы. А шокировать престарелого отца описаниями того, что вытворяет всеми любимый князь Грожбурский с его дочкой в спальне, я не стану. Синяков по всему телу, следов от веревок на моих запястьях и пятен от удушения на шее, он тоже не увидит, их скроет наглухо закрытое платье.
– Папа, как я рада тебя видеть! – постаралась придать своему голосу беззаботности.
– Дочка, ты как раз вовремя, – обнял меня отец. – У меня есть для тебя хорошая новость.
Мы прошли в его кабинет, и папа, будучи в состоянии радости и, не замечая моей подавленности, протянул мне лист бумаги, исписанный мелким почерком. Внизу текста красовалась яркая печать.
– Пап, скажи своими словами, – взмолилась я.
– Ладно-ладно, – забрал он листок. – Как ты знаешь, после побега твоей матери, я не раз обращался к королю Броку за разрешением дать мне развод.
– Неужели согласился? – затеплилась во мне надежда также разрешить свою ситуацию.
– Нет. В этом плане король непоколебим. Традиции, и все такое…
– Тогда чему ты радуешься? – сникла я.
– Малена, я уже стар и могу отдать Богу душу в любой час. Лишь одно обстоятельство до сей поры тревожило меня. Что после смерти все мое немаленькое состояние отойдет этой недостойной женщине, твоей матери. Ты, конечно, теперь хорошо пристроена и князь Грожбурский богат прилично. Но, я не хочу умирать, осознавая, что всем моим имуществом завладеет Элоиза. Так вот, дочка, король вошел в мое положение и заверил бумагу, что ты отныне моя единственная наследница.
– Так это королевская печать? – взяла я опять листок в руки, с интересом рассматривая королевские вензеля.