События развивались слишком быстро и совершенно не в том направлении. Если бы все происходило так, как она говорила, то есть если бы они разошлись и она «приползла бы ко мне на коленях», то тогда другое дело. Все было бы намного проще. Надо было бы только заставить ее почувствовать горечь и страдания унижения, а затем начать все с самого начала. Но Кен неожиданно умер, и все смешалось. Полной ясности теперь никогда не будет. Он, даже мертвый, будто молча сидел между нами, осуждающе глядя, как я пытаюсь за его спиной вернуть себе его жену Ники.
Глава 6
Ровно в девять я припарковал машину у магазина скобяных изделий. Джоан Перри стояла у витрины, поджидая меня. Я коротко и негромко посигналил два раза, она тут же повернулась и направилась прямо ко мне. Я протянул руку, открыл для нее правую дверцу. Джоан быстро влезла в машину, улыбнулась, захлопнула за собой дверцу, а затем без малейших колебаний протянула мне руку. Свет уличного фонаря падал на ее лицо. Да, она заметно повзрослела. Стала настоящей женщиной. С хорошим, четко очерченным нежным овалом лица.
— Рад снова видеть тебя, Джоан.
— Рада, что вы вернулись, мистер Дин. — Ее голос звучал мягче и несколько ниже, чем раньше. — Сожалею об этой истории с вашим братом. Ужасно.
У нее появилось качественно новое самообладание и умение держаться. Я медленно повернул за угол.
— Есть какое-нибудь местечко, где мы могли бы поговорить, Джоан?
— Поезжайте в район южного Арланда, мистер Дин. Там сразу за городом есть маленький уютный бар, где можно спокойно и совсем неплохо посидеть.
Видеть ее сидящей рядом со мной в моей машине было по-своему странно. Когда она работала на меня, такое невозможно было себе даже представить. Вообще-то я приготовил что-то вроде полушутливого-полуфамильярного вступления, чтобы помочь ей преодолеть вполне естественную неловкость при встрече со своим пусть бывшим, но тем не менее начальником и вообще человеком несколько иного социального статуса, но это оказалось ненужным — она была прекрасно и со вкусом одета, вела себя совершенно спокойно, без каких-либо проявлений страха или неуверенности. Когда я остановился на красный светофор, Джоан наклонилась вперед, зажгла боковой свет и открыла свою сумочку, чтобы достать сигареты. Я бросил на нее мимолетный взгляд и поймал себя на мысли, что мне понравился, очень понравился тусклый блеск ее светло-рыжих волос.
— Называй меня просто Геван, Джоан.
Не знаю почему, но прозвучало это до крайности банально и заставило понять, что я чувствую себя куда более скованно и неуверенно, чем она.
— Про себя я, наверное, так и делаю. Подсознательно, но делаю. В любом случае это не выглядит странным или чем-то неестественным. Вообще-то для друзей я — Перри, а для домашних — Джоан. Перри привычней.
— Хорошо, пусть будет Перри. Надеюсь, тебе понятно, что я бы никогда не попросил об этой встрече, будь ты секретаршей Мотлинга. Но на коммутаторе мне сообщили, что теперь ты работаешь у Грэнби.
— Мне кажется, это что-то вроде того, сколько будет два плюс три и сколько три плюс два, я ошибаюсь?
— Наверное, нет. Честно говоря, я об этом даже не думал. Но ведь ты согласилась со мной встретиться!
— Я бы сделала это независимо от того, на кого в данный момент работаю, Геван.
— Что бы это могло означать?
— Только то, что в душе я, очевидно, по-прежнему считаю себя вашей секретаршей. Первая настоящая работа в большой компании или что-то вроде этого. После того как вы ушли, меня снова отправили в отдел стенографисток. А затем, когда уволилась секретарь мистера Грэнби, он попросил дать ему именно меня. Но... но для меня вы остаетесь частью компании, и я, поскольку вы у меня были первым, кажется, навечно сохраню к вам личную преданность. — Она коротко рассмеялась приятным, тихим, теплым смехом, который всегда доставляет удовольствие слышать. — Господи, стоит только вспомнить, через что вам пришлось пройти, прежде чем я научилась что-либо делать как положено. Просто невероятно!
— Да нет, ты все схватывала на лету.
— Простите, вон то самое место. Впереди слева.
Я пропустил небольшой поток встречных машин, резко свернул налево и припарковался у «того самого места», небольшого, с мягким освещением, приглушенными звуками пианино, хорошо одетыми посетителями, незаметно и ловко движущимися официантами... Я оставил шляпу в крошечном гардеробе, последовал за Джоан по узкому проходу зала к столику на двоих. Молча отметил про себя, как она идет, как совершенно неожиданно — по крайней мере, для меня — ее угловатая, неуклюжая походка превратилась в настоящую грацию. Официант практически немедленно принял наш заказ — джин с тоником для нее, скотч со льдом для меня. Джоан медленно обвела взглядом зал, сняла перчатки. Я зажег спичку, чтобы она смогла прикурить сигарету, и посмотрел ей прямо в глаза, понимая, что, возможно, делаю это первый раз в жизни. Джоан отвела глаза в сторону, и, как мне показалось, кончик ее сигареты чуть задрожал.