Несколько дней провел я на берегу ручья. Жег костер, пил чай, готовил пойманную дичь и… привыкал к жизни без эльфов. Но в этот же вечер порыв ветра донес до меня тихие переливы флейты. Доверившись чутью, или, вернее, не имея других вариантов, я двинулся на звук. Сквозь кроны стали видны звезды, благодаря которым хоть как-то можно было разглядеть землю под ногами. Наконец я вышел к освещенной поляне. Музыка звучала тут очень громко, вплетая в себя звуки множества духовых инструментов и арфы. Эльфы танцевали в хороводах, улыбаясь и смеясь. Кто хотели, подпевали мелодии, остальные поднимали цветочные кубки. Они были одеты в яркие платья и шапочки. Среди хаотично передвигающихся фигур я заметил важного эльфа, величественно восседающего на троне из зеленых ветвей. Мне не хотелось нарушать идиллию праздника, но и не воспользоваться подвернувшейся ситуацией я не мог. Только меня опередил эльфийский король, поднявший руку вверх и этим остановивший всеобщее гулянье.
Он заговорил, но я смог разобрать только часть слов из витиеватого языка. Эльф говорил о скором торжественном событии, которое стало возможным благодаря его племяннику. Что скоро люди станут уважать эльфов, а у них появится какой-то таала'таэль. Потом в середину вышел мой принц и все ему зааплодировали. Мой принц! Кажется, удача на моей стороне. Больше я не прятался. Гордо вышел из зарослей и присел на одно колено перед принцем. Окружающие воззрились на меня в ужасе, но мне не было до них дела.
– Что происходит? – грозно спросил король праздника.
– Все в порядке. Человек служит мне.
– Я не знал об этом.
– Этьелар, зачем о таком ничтожестве упоминать? Я взял его из сострадания, и хотел оставить в человеческом королевстве, но он, как побитая собака последовал за мной.
Король поджал губы:
– Его лучше убить.
Я чуть не задохнулся от слов принца и его дяди. Что происходит? Почему они хотят меня убить? Сзади раздался до боли знакомый голос:
– Ваше Высочество, простите, что вмешиваюсь, но этот человек может еще пригодиться.
Так и есть. Мой «супруг» и вечно колючий страж в одном лице, теперь умолял оставить меня в живых. Может я ему все же не безразличен?
– И все же, – протянул король. – Он всего лишь человек. Чем он может быть полезен?
– Этьелар, человеческий король пытался его вернуть. Для людей этот никчемный человечишка чем-то важен.
Король вздохнул и показал на меня:
– Его связать, доставить в жилище принца и приставить к нему стражу. А мы продолжаем веселье!
Под гулкую тишину двое широкоплечих высоких эльфов, злобно сверкая глазами, взяли меня под руки и поволокли прочь с поляны. Страж шел сзади и молчал, принц даже не посмотрел в мою сторону. Как только мы скрылись за деревьями, гулянье возобновилось, и нежные звуки духовых вновь заструились в воздухе.
Часть 7. Ритуал
Благодатная ночь царила над священным лесом. Стволы тонких и стройных деревьев светились в темноте серебристым светом, напоминая почти забытые истории из детства. Мне их рассказывали перед сном. В них обязательно люди представали светоносными героями, мужественными и благородными, а все иные народности – загадочными и злобными. Эльфы же были хуже всех. Проворные и живучие, словно демоны из загробного мира, они нападали на людские селения и уничтожали всех подряд, а жили в смертельно опасных чащах, откуда никто не возвращался. Помню, я очень боялся эльфов…
Прохладный ветерок раздувал полупрозрачные шторы в помещении, куда меня затолкали. За окном просматривался зимний садик с вечнозелеными елями, туями, сосенками и прочими такими же деревьями. Из кроны самых крошечных, талантливый садовник выстриг лесных животных – медведя, волка, зайца. Я с удивлением взирал на эту красоту, пытаясь представить как этот же садовник бросает ножницы и берет огромный лук, как он идет в группе таких же существ и жжет города, убивает детей… и не мог поверить. Может ли быть утонченный ценитель искусства жестоким убийцей? Как любящие природу эльфы могут уничтожать людей, созданных ею же? Невольно я бросил взгляд внутрь. Каменистые чертоги, обвитые изнутри ползучими кустарниками, служили сейчас пристанищем принца. Язык не поворачивался назвать их домом, скорее небольшим дворцом. Всюду цветы, и все живые, рассаженные в веселенькие горшки в виде пней с глазами и гномов. Свет лился из огромных шаров, растительного происхождения, расставленных по периметру комнаты, придававших мягкий зеленоватый оттенок всему помещению. Возле окна стояла большая кровать, накрытая словно паутиной, тончайшей материей, а на полу был расстелен шерстяной плед с вплетенными в него массажными деревянными шариками. По сравнению с дворцом людей, лесной выглядел живым и уютным.