– Тебе лучше уехать отсюда. Можешь развязать меня? Я дам вам время уйти. Снова.
Его напарник что-то мычит, дергается на стуле, явно не рад моему присутствию. Хорошо, что это взаимно.
– Это была не моя идея. – Не знаю, почему я говорю это, но точно знаю, что не хочу делать ничего плохого этому парню, пусть он и не очень хороший человек, но я чувствую к нему какую-то симпатию, возможно это сочувствие, понимание.
– Я знаю, что это не ты, он держит нас тут уже два дня.
Не могу поверить.
– Тебя ведь Сережа зовут? – Вспоминаю чокнутую старуху, которая бредила своим внуком.
– Какая разница?
– Твоя бабушка беспокоится о тебе.
– Она в порядке?
– Ну, если можно так сказать. Да, в порядке. Просто загляни к ней, она совсем одна там.
Денис возвращается, слышу его шаги, он подходит ко мне и вкладывает в мои руки небольшой блестящий нож. Я вопросительно смотрю на него.
– Делай, что должна, что хочешь.
Я качаю головой. Он не может быть таким! Не может.
– И чем ты лучше их?
– Я никогда такого не говорил. Возможно, я даже хуже, но тебе этого лучше не знать.
Я сглатываю образовавшийся в горле ком и смотрю на нож в своей руке. Сказал делать что хочу, ладно. Я обхожу Сережу, тянусь к веревке на его руках и перерезаю ее. Денис не успевает ничего сказать или сделать, когда этот парень, которому я сочувствовала мгновение назад, прижимает меня одной рукой к себе, а другой, выхватив у меня нож, приставляет его к моему горлу. Трус, ублюдок.
– Я не стану пока развязывать его. – Он тычет в своего напарника. – Потому что, он уж точно без всяких разговоров перережет глотку этой цыпе. Не приближайся. – Сильнее вдавливает лезвие ножа в мою шею. Стараюсь дышать равномерно. Я не должна бояться этого козла, он ведь помог мне. Дважды.
– Отпусти ее.
– Прости, мужик. – Парень еще сильнее прижимает меня к себе.
– Ты ничего ей не сделаешь.
– Не сделаю. Если будешь делать, что я говорю.
– Сколько еще денег ты хочешь, мразь?
– Мне не нужны твои деньги.
– Тогда что?
– Двинешься, я залью этот пол ее кровью.
С каждым малейшим приближением Дениса, нож сильнее впивался в мою кожу. Если с такой силой, резко провести им по горлу – я труп. Я молила его глазами, чтобы он не подходил, он меня понял.
– Как все мы тут знаем, ты заварил эту кашу, а теперь пытаешься казаться героем, но это не мы придумали запугивать девчонку. Твоя ведь идея.
От этих мыслей мне не по себе. Я знала, кому обязана своим похищением, но старалась больше никогда об этом не думать, иначе противоречия разорвали бы меня еще раньше, чем я могла бы сдохнуть от этого ножа.
– Ближе к делу, ублюдок. – Он кажется невозмутимым, но на самом деле, я вижу его напряжение. Старается не вступать со мной в зрительный контакт, но когда это происходит, я, кажется, вижу по его глазам, о чем он думает. Он облажался, я заставляю его чувствовать себя виноватым.
– Давай подумаем вместе. Что ты можешь мне предложить? Твоя фирма. Нет. Слишком дорого, ты не дашь столько за эту кису, нам обоим это не на руку. Как насчет двадцати пяти процентов? Она того стоит? Будем партнерами.
Денис усмехается, складывая руки у себя на груди. Усмешка перерастает в откровенный смех, нож на моей шее еще сильнее впивается в кожу.
– Убей ее.
– Что?
– Я говорю: убей ее. Давай. Не будь трусом.
Он даже не смотрит на меня и сейчас действительно становится страшно. Я что ослышалась? Я услышала то, что услышала или все же нет? Его фирма это все, номер один. Мой желудок скручивает, горечь пробирается вверх, к самому горлу. Я не свожу с Дениса глаз, наконец, я ловлю его взгляд, быстрый, холодный, безразличный. Это лучшее, что ты мог для меня сделать, ублюдок. Чувствую, как жжет изнутри, горло, глаза, мои слезы, как раскаленная лава, стекающая по лицу.
Впервые я понимаю, что я не боюсь сдохнуть в богом забытом гараже, мои слезы не от осознания того, что через пару секунд мне могут перерезать горло и это будет больно и кроваво. Я чувствую жар, растекающийся по коже от мысли о том, что я не стою ничего, я дешевле, чем гребаные бумажки, я не стою двадцати пяти процентов акций этого куска дерьма.
Возможно, я и не верю в смерть от рук этого человека, ведь как никак, но он помогал мне, он довольно-таки человечен, не то что его дружок. Но я верю в то, что меня предали, снова указали на мое место, я видимо, даже не человек. Хочешь шоу, ублюдок? Получай! Подаюсь вперед. Острое лезвие режет мою кожу, ощущаю жжение. Неприятно. Терплю. Больно, но не смертельно. Я не собираюсь умирать. Это абсурд. Хочешь крови? Получай! С большей силой заставляю нож впиваться в мою кожу. Кровь, я чувствую, как она щекочет мою шею. Слышу, как ржет, привязанный к стулу ублюдок, даже через кляп слышу его мерзкий смех. Рука, сдавливающую мою грудную клетку ослабевает, я свободна. Отталкиваю парня, выбегаю на улицу. Ненавижу бегать, но это единственное что я сейчас могу. Не вижу перед собой почти ничего, но мне и не важно. Хочется скрыться, исчезнуть, но от мыслей нет спасенья.