Выбрать главу

Марат поставил на стол ещё одну бутылку. «Спасибо. Принесу чего-нибудь, пожевать», — ответил Бобёр и ушёл на кухню. Вернувшись через минуту, он поставил на столик тарелку с арахисом. Вторая бутылка слегка нагрелась от комнатной температуры, и пиво показалось хоть и не таким же вкусным, но всё ещё хорошим.

— Так вот, — Бобёр почесал бороду, вспоминая на чём он остановился, — важно помнить, что хантер — просто наёмник. Часто нам мешает наше собственное эго. Отказываясь воспринимать себя исключительно как исполнительный механизм, эго иногда заставляет нас ввязывать в отношения третьих сторон. И вот это! Это самая главная ошибка, которую может совершить… — Бобёр замолчал, заметив, что Марат его больше не слушает.

Пацан ходил по комнате от двери к завешенному шторами окну и обратно. Он улыбался и, кажется, что-то напевал.

— Чего улыбаешься? — спросил Бобёр.

Марат прикрыл глаза и помотал головой, будто на его поведение не стоило обращать внимание. Затем он подошёл к аквариуму, сунул руку в карман и достал небольшую синюю капсулу.

— Эй, пацан! Ты, что делаешь?!

Натренированным движением Марат раскрыл капсулу и высыпал серый гранулированный порошок в окошко для кормления рыбок. Бобёр дёрнулся, порываясь встать, но Марат остановил его вытянутым пальцем и прислонился носом к стеклу, наблюдая, как рыбки заглатывают химические кругляшики. Бл*дь, он точно что-то напевал!

— Что ты туда насыпал?! Их нельзя кормить всякой дрянью! Там плавают эксклюзивные экземпляры!

— Да не бухти ты, дед, за*бал!

— Что ты сказал, сученок мелкий?! Сейчас будешь пастью вылавливать это говно!

— Смотри! Ах-ха-ха! — радостно взвизгнул Марат, показывая пальцем на аквариум. — СМОТРИ!

Уперев кулак в диван, Бобёр так и остался сидеть. В аквариуме происходило что-то странное. Полупрозрачная рыбка подтолкнула гранулу носом, а затем заглотила её. В просвечивающемся брюшке было видно, как гранула поступает в желудок и растворяется. Получившаяся из неё мутная жидкость смешивается с оставшейся в желудке пищей. Сделав круг по аквариуму, рыбка внезапно изогнулась и замерла. Желудок и другие внутренние органы начали краснеть и покрываться сеточкой перенасыщенных кровью капилляров. Они раздулись, будто шланги под высоким давлением, и с каждым мигом становились всё краснее. Некоторые начали лопаться. Прозрачная рыбка вместе с десятками других билась в воде, будто её живьем жарили на сковороде. Капилляры лопались и рвали на куски органы. Вода в аквариуме перекрасилась сначала в ярко-красную, а затем — в бордовую. Рыбки повсплывали брюшками к верху и стали похожи на резиновые игрушки, набитые разноцветным конфетти. Секунд через двадцать бурлящая вода в аквариуме успокоилась. Внутри не было ни одного движущегося объекта, за исключением поднимающихся к поверхности бурбалок от искусственного аэратора. Миниатюрный подводный мир превратился в чистилище.

Бобёр долго не мог оторвать взгляд от аквариума. Боб, Фотон, Григорий, Мальта и десяток других его малышей плавали на поверхности кровавого моря со вздутыми брюшками. У Шрека лопнули оба глаза, а Рагнеда едва не завязалась на узел.

— Ну как тебе? — Марат спросил полушёпотом и с придыханием. Его глаза горели, а рот оставался открытым. — Боже мой, ты видел это? Дед, бл*дь, ты видел этот танец смерти? Мой Бог! Я в жизни не видел ничего красивее!

Смысл слов Марата дошёл до Бобра с запозданием. Он сделал это специально? Этот ублюдок восхищался тем, что произошло?! Искра злобы зародилась где-то в животе и спустя секунду подкатила приступом ненависти к горлу. На щеках взбугрились желваки, на шее вздулись вены. Воздух из ноздрей рвался наружу, будто кто-то стравливал избыток давления в компрессоре.

— Да скажи, ты, что-нибудь уже?! Понравилось?!

— Сейчас-сейчас, — пробормотал Бобёр и сунул руку под подушку дивана. Проверил левый угол, но ничего не нашёл. Правый — пусто. Да куда же он, твою мать, делся?!

— Ха-ха! — хихикнул Марат и будто случайно дёрнул за край своей толстовки. Из-за пояса на пол с глухим грохотом упал револьвер. — Не это ищешь, дядя?

Бобёр смотрел на свой шестизарядный Магнум и не понимал, что происходит. Что за дьявол у него в квартире?

— Проваливай, пока я не придушил тебя! — процедил Бобёр сквозь зубы. — Поверь, для этого мне хватит и одной руки.

— Извини, Бобёр, не могу, — Марат сел на выступ секции, закрыв аквариум спиной. — Всё самое интересное ещё впереди.

— Да, кто ты такой?! — Бобёр еле сдержался, чтобы не вскочить, но не смог сдержать крик. — ЧТО ТЕБЕ НАДО, СУКА?! ВАЛИ ОТСЮДА!

— Не кричи! — Марат поморщился. — Я же сказал: самое интересное ещё впереди. Шоу досмотрю и уйду. Пиво-то понравилось?

Вопрос прозвучал ехидно. У гадёныша ещё хватало наглости спрашивать о сраном пиве! Или стоп… Воспоминание о вкусе пива из второй бутылки, словно транквилизатор, парализовало Бобра. Вторая бутылка отличалось от первой, но не потому, что нагрелась. В ней что-то было. Что этот мелкий выродок туда добавил? Бобёр перевёл взгляд на край аквариума. Твою мать…

Он схватил со стола бутылку и замахнулся, пролив на себя пиво. Ножи Бобёр бросал отменно — справится и со стекляшкой. Подав корпус вперёд и установив воображаемый прицел между глаз, Бобёр приготовился к броску.

В правой руке у Марата что-то блеснуло. Он сделал короткое движение кистью, вытянув в сторону Бобра средний и указательный пальцы. Боль пронзила руку. На грудь и шею брызнула кровь. Бобёр вскрикнул. Бутылка выпала из руки, прокатилась по дивану, оставляя на ткани тёмную полоску проливающегося пива, а затем упала на пол. В предплечье, чуть ниже локтевого изгиба торчало железо. Кряхтя от боли, Бобёр узнал в нём звёздочку, которыми в старину пользовались самураи или ниндзя. Она вошла глубоко. Из кожи торчали только два острых конца, ещё четыре спрятались во плоти.

Порывшись в кармане, Марат достал вторую синюю капсулу и показал Бобру. Её половинки были соединены, но просвечивались. Капсула была пустой.

— Скоро начнётся, — Марат потёр ладони, затем подтянул к себе кресло и сел. Он смотрел на Бобра с таким же предвкушением, с каким фанат в кинотеатре смотрит продолжение любимой саги.

— Ах, ты мелкий уё…

Спазм, каких Бобёр в жизни не ощущал, схватил его за живот. Казало, кто-то засунул в кишки клешни и начала беспорядочно давить всё подряд. Он чувствовал, как внутри что-то шевелится и хлопает, будто взрывается попкорн-кукуруза. Боль стремительно нарастала. Бобёр не мог больше двигаться и говорить. Изо рта доносилось лишь мычание. Он прикрыл глаза. Найти в закромах памяти настоящего себя на планете Земля, оказалось не просто. За два года, проведённых на Таре, отсек для длительных погружений, который он арендовал у корпорации и видел всего один раз, напрочь выветрился из памяти. К счастью, это не было большой проблемой. Кому, как не хантеру знать, что для выхода достаточно воссоздать в воображении похожую картину, не обязательно повторять место погружения в точности.

— Эй, погоди! Пожалуйста, Бобёр, подожди буквально одну секунду! — Марат сунул руку за пазуху и достал железный усечённый конус с установленным в вершине кристаллом. Покрутил его в руках, а затем положил на журнальный столик.

Кристалл трижды мигнул, будто подал какой-то сигнал, а затем загорелся синим постоянно. Внутри конуса что-то генерировало свет, он попадал в кристалл и расщеплялся. Десятки тысяч лучей покрыли комнату мелкой точечкой. Стены, мебель, аквариум, валяющуюся на полу бутылку, торчащий из руки сюрикэн, Бобра с Маратом. Лучи исходили из кристалла, будто из диско шара, только в отличие от него оставались неподвижными.

Боль в животе разрослась так сильно, что Бобёр уже с трудом соображал. Как бы сильно его не интересовала эта светящаяся хреновина, терпеть он больше не мог. Закрыл глаза.