Что касается «Парнаса» — станцию закрыли навсегда. Она все еще плавает в космосе с пришвартованными мертвыми кораблями и закрытыми шлюзами. Мрачная громадина без единого огня, способная нагнать жути на любого, кто увидит ее на радаре.
Сколько добра там пропало! Но нет смельчаков пристать к «Парнасу» за сокровищами. До сих пор в жутких темных коридорах лежат тела, а сам руководитель станции по-прежнему сидит в кресле, высохший, с различимыми черными чумными пятнами на лице и открытым ртом. Он умер, передавая со станции последние слова: «Все умерли». Ладно, что-то я увлеклась.
И вообще, откуда знают, что там с руководителем, если на борт станции никто не поднимался? Никогда не спрашивала об этом Николая, который и рассказал мне эту историю за кружечкой пива. Я эту станцию не видела и никто из моих знакомых тоже.
— Вот, принимай хозяйство, — заявил мой спутник и ушел, заперев дверь на замок. Придется в одиночестве разгребать бардак. Ладно, я ведь не рассчитывала, что мне помогут?
Назначение большинства медицинских принадлежностей было непонятно, я сложила их в большой ящик и убрала под стол. Вообще, тут миленько: за пределами комнаты, которую я окрестила «приемной» я нашла еще две: стационар с парой коек и изолированными окнами и дверями, из чего сделала вывод, что это своеобразная «инфекционка»; а также небольшую универсальную хирургию.
При этом медкабинет слишком маленький для большого корабля, а значит, такие на каждой палубе.
Часть оборудования стояла не распакованной. Я посмотрела год на пломбе — пятнадцатилетняя давность. Значит, тогда «Скиталец» попал в руки непрофессионального экипажа, у которых не было медика, который бы запустил оборудование. И кажется мне, это и был нынешний экипаж. Но знаменитым Шианд стал значительно позже. Пятнадцать лет назад я ничего о них не слышала. Прелюбопытно.
Только я закончила уборку, как дверь распахнулась, за ней стоял мой старый приятель с клещами.
— Привет, медсестричка.
Я в этот момент сидела за столом «приемной», забросив на него ноги. Попытавшись принять профессиональный вид, я села ровно и ответила бодрой улыбкой. Он положил ладонь на стол, пододвинул, и смущенно убрал руку. На столе остался лежать перстень.
— Зубы замучили. Мне бы вырвать. Поможешь?
— У меня нет инструментов, а пользоваться оборудованием я не могу, — пожала я плечами. — А так бы с радостью.
— Ты же медик, выкручивайся, — он протянул клещи.
О, боже! Из кармана мужик достал плоскую фляжку, пару раз хлебнул. Судя по адскому запаху, от которого сдохла бы мошкара влажных джунглей, это был клубничный самогон.
— Анестезия, — подмигнул он. — Хочешь перед операцией? Для храбрости?
Кто не рискует — тот не пьет, подумала я и взялась за клещи. Через пятнадцать минут я убрала окровавленные клещи в стерилизатор. Ну вот, а я боялась. Пациент сидел с перекошенным лицом и мутными глазами. Он не издавал ни звука, прижимая крупную, волосатую лапу к опухшей щеке. А кто сказал, что будет легко?
— Скоро полегчает, — успокоила я его.
Он неразборчиво что-то промычал и вдруг четко выдал:
— Это я от счастья. Два года зуб покоя не давал.
— Вот. Теперь не будет беспокоить, — ответила я.
Он неуклюже встал и пошел к двери, оставив мне перстень, клещи и фляжку в качестве незапланированного приза. Первый пациент и все прошло отлично!
Я повертела подарок в руках — на перстне стояла проба, в оправу вставлен камень. Наверное, дорогая вещь. Мне велико, но в качестве платы сгодится. Выходит, медсестрой быть выгодно. На корабле, где давно нет медперсонала она на вес золота. Когда припрет, это главный человек в команде. Важнее капитана.
Я почувствовала воодушевление и спрятала перстень в карман. Не исключено, что здесь я заработаю не меньше, чем на «Пальмире». А преимуществами я умею пользоваться.
Чувствуя себя уже не так паршиво, я налила самогона в мензурку и завалилась на кушетку с медицинским справочником. Полистаем, что пишут. После того, как команда «Скитальца» начнет мне доверять — меня допустят на мостик. А там разберемся.
Глава 7
Глава 7
В следующий раз в дверь постучали, когда я собиралась отходить ко сну.
— Войдите! — буркнула я, лениво спустив ноги с кушетки.
Дверь осторожно приоткрылась.
— Вы позволите? — поинтересовался визитер.
Ого! Так разговаривают с уважаемыми людьми, правда, их не запирают против воли, но не буду придираться. Я ожидала моего беззубого товарища, но это был страшно довольный, буквально сияющий от радости, механик, и двое незнакомцев.