— Ладно, не злись… Короче Барканов в СИЗО повесился.
На одном дыхании выпалил я.
— Как?
— Как как, обычно. Как все самоубийцы вешаются.
Пробормотал Игорь. Мы с ним сразу договорились не говорить ей что он не сам это сделал. Судмедэкспертиза доказала что его сначало задушили, а потом повесили. Но мы решили что Нике это не обязательно знать. Пусть думает что это он сам от угрызения совести. Тем более следствие выясняет как такое могло произойти в одиночной камере. Трясут всех кто дежурил в это время.
По Никиному выражению лица трудно было сделать какие-то выводы. Трудно было определить что она чувствует. Она молча сидела и смотрела как будто в пустоту.
— Ника, ты как в порядке? Скажи хоть что нибудь?
Она глубоко вздохнула, как будто выходя из транса.
— А что тут сказать? Я в шоке… Но это его выбор… Каждый сам отвечает за свои поступки. Вот он и выбрал сам себе наказание. Значить совесть всё же у него есть, раз довела его до такого.
— Мудро сказано дочка.
Наконец то заговорил Лев Маркович.
— Но это только начало. В общем эту информацию донесли до Нелли Вениаминовне. У неё случился нервный срыв. После дозы успокоительного и работы психолога, она рассказала что Барканов её сын от первого брака.
— То есть от гражданского брака.
Пояснил Игорь.
— Этого не может быть.
Ника со своим отцом как сговорились, в один голос проговорили.
— Нет нет, такого не может быть. Я бы наверное знал.
Лев Маркович от возмущения привстал со стула.
Дрожащей рукой потянулся к графику с водой. Я его опередил. Взяв графин, наполнил стакан водой, подал ему. Тоже самое сделал со вторым стаканом, подал его Нике.
Она отрицательно мотнула головой.
— Ника выпей воды.
Настаивал я.
— Я не хочу. Я не хочу в это верить. Ведь такого не может быть… Как! Как вообще такое может быть? Это же безумие какое-то получается. Это просто не допустимо.
Нику стало трясти.
— Ника выпей воды.
Повторил я вставляя в руки ей стакан. Стакан она держала. Но пить не стала. Взяв её руку со стаканом, поднёс к её губам, заставляя её сделать хоть глоток. Ника от дёрнула от меня руку, и поставила стакан на стол.
— Может она так сказала в каком-то нервном порыве. Просто соврала. Ведь это же не может быть правдой.
Ника стала оправдывать мать.
— К сожалению это правда. Она всё рассказала как есть. Мы проверили. Так и есть.
Дальше я повернулся к отцу Ники, продолжив говорить.
— За семь лет до вашего с ней брака, она состояла в гражданском браке с неким Баркановым Геннадием. Они вместе учились в одном университете. Он как и она биохимик. У них родился сын, его вы знаете. Через пол года его рождения, Геннадий погиб в лаборатории. Не удачный опыт. Короче он отравился химическими испарениями. Ещё через пол года, Нелли Вениаминовне оставила сына с родителями Геннадия, и уехала из Москвы в Питер. Стала развивать свою карьеру в сфере фармацевтики. А потом она познакомилась с вами Лев Маркович вы для неё были… Эмм… Как бы правильно сказать? Короче золотым билетом что бы подняться. На протяжении всего времени она финансово помогала, бабке с дедом которые воспитывали её сына. Периодически ездила навещала их. А когда бабки с дедом не стало… Они умерли в один год. Она перевезла сына в Питер. Ему на тот момент было восемнадцать. Купила ему квартиру в новостройке, и помогла впихнуть его в университет, на своё направление. Ну короче вот такие дела. А дальше… Он короче предпочёл пойти по другой дороге, подался в политику и т. д. и т. п.
— Боже! Мама! За что она так со мной?
Ника упёршись локтями в колени, держалась за голову. Её пробил истерический смех.
— Она, она меня выдала замуж за брата. Он же получается мой брат? Зачем она со мной так? За что? Боже! Аааа!
Её истерический смех перешёл в плач с завыванием. Я встал перед Никой на колени, обнял успокаивая её. Я не знал что ей сказать, что бы успокоить. Да я прекрасно понимаю что такое не легко принять.
Лев Маркович молчал держась за грудь в области сердца.
— Лев Маркович с вами всё в порядке? Вам плохо? Игорь лекарства принеси.
Игорь собрался выйти из кухни, как Лев Маркович его остановил.
— Не надо. Я нормально себя чувствую. Просто в голове как мусорка какая-то, такой каламбур…
— Я вас прекрасно понимаю…
Перебил я его.
— Такое не сразу легко понять. Теперь вы меня понимаете, почему мне так не легко было начать этот разговор.
— Богдан, ты понимаешь, я за мужем за братом. Он не сводный, не приёмный. У нас одна кровь по матери. Я с ним спала! Понимаешь. Спала! Да в средневековье мне бы голову за это отрубили…