— Череееееез неееееекотороооое времяяяя яяяя пришлююююю заааа вамииии, мыыыыы буууудееем, — принц, который поставил Адри на ноги возле дверей в какое-то помещение, замялся, очевидно, подбирая подходящее слово, — обеееедать вместееее.
Он поклонился «принцессе» и, мельком взглянув на Мелиссу, пошёл вправо, в сопровождении свиты из трёх эльфийонов, оставив девушек одних.
— Я с трудом понимаю, что он хочет до нас донести, — раздражённо буркнула Мелисса, толкая перед собой высокие резные двери и входя в великолепное помещение, не обращая внимания на королевскую роскошь, в которой оказалась.
— А по-моему, он классный — потянулась всем телом Адри, с восторгом разглядывая огромную комнату.
Помещение было сплошь из стекла, и вид по трём сторонам комнаты открывался просто великолепный: прямо за окнами были посажены всевозможные деревья и цветы, которые закрывали своими тонкими стеблями обзор, но всё же можно было разглядеть за ними небо, которое теперь стало салатного цвета и планеты на нём, начавшие медленное движение по своим орбитам. Всё убранство комнаты состояло из двух огромных постелей, невысокого стола, на котором ворохом лежали атласные одежды разного цвета, а в углу находилась ванна, по виду напоминающая джакузи, только она представляла из себя оранжевый цельный камень с большой выемкой в нём. Эта выемка была полна нежно-голубой воды, от которой сейчас поднимался золотистый пар.
— Это просто потрясающе! — воскликнула Адри, подходя к одному из окон и проводя по нему пальцем. Стекло будто ожило от её прикосновения и стало переливаться и закручиваться в маленький водоворот, а когда девушка убрала руку — почти сразу же приняло первоначальную форму.
— Ничего потрясающего я здесь не вижу, — резюмировала Мел, усаживаясь на великолепную постель прямо в грязной одежде, — Всё это конечно, очень красиво, но я хочу только одного: оказаться дома.
Адри пожала плечами и принялась раздеваться.
— А мне всё это кажется чудесным приключением, такое в жизни не каждому суждено увидеть.
Она быстро скинула с себя «земную» одежду и направилась к ванне.
— Вода великолепная, — с видимым наслаждением произнесла она, касаясь жидкости кончиками пальцев, а потом, будто разом решившись, погрузилась в ванну целиком, — Мел, иди сюда, ощущения потрясающие!
Мелисса ещё помедлила некоторое время, размышляя о том, стоит ли присоединяться к подруге, а потом, справедливо решив, что лучше им постараться выяснить всё за «обеееедом», на который их пригласил принц, быстро скинула с себя одежду и направилась к ванне.
Через пару минут в комнату вошли два эльфийона, которые без лишних слов стали помогать Мел и Адри вымыться. Правда, они то и дело переглядывались между собой и смущённо улыбались, особенно когда видели земных девушек обнажёнными, но в целом ничего враждебного в них не наблюдалось. После девушки-эльфийоны (Мелисса очень надеялась, что эльфийоны именно женского пола) помогли девушкам одеться в удобные шёлковые халаты, которые лежали на столе, и закололи их волосы в высокие причёски. Мел заметила, что эльфийоны предпочитают ходить босиком, ибо обуви у этих существ решительно не наблюдалось. И когда за ними пришёл посланник от принца, произнёсший короткое, но ёмкое слово «идёёёём», Мелисса с тоской взглянула на свои высокие кеды, небрежно валяющиеся у кровати, и шагнула следом за «принцессой» Адри в неизвестность.
Глава 4
Помещение, в котором должен был пройти обед, а по времени суток это, скорее, был поздний ужин или ранний завтрак, представляло из себя такое великолепие, что по началу захватывало дух. По сравнению с обеденным залом, комната Адри и Мел выглядела серой и убогой, настолько чудесным было то, что они увидели теперь.
Этот огромный зал тоже был сплошь из стекла, с той лишь только разницей, что в нём не было потолка, и та самая золотистая дымка с просинью, которую девушки видели во внутреннем дворе, витала совсем невысоко над их головами. Зал был полон растений и цветов, пестроте и разнообразию которых оставалось только удивляться, что и сделали Мелисса и Адриана, застыв на несколько минут на пороге. Эльфийоны не торопили их, стоя неподалёку и глядя на пришельцев из другого мира с дружелюбием и интересом.
Стеклянные стены, казалось, являются ненужной преградой к тому, чтобы выбежать на улицу и вдоволь нарезвиться в саду, расстилавшемся за ними. Он был как будто продолжением той роскоши, которая заполняла собой весь зал, и простирался так далеко, что конца и края ему не было видно.