Огромная столовая была почти готова к тому, чтобы здесь свершилось великое таинство. То, которого Эльфийоны ждали уже очень давно. Это был уникальный союз, способный вернуть миру надежду на то, что их главная раса не вымрет, а возродится, став гораздо сильнее, чем раньше.
Огромный купол сейчас был украшен золотистыми искрящимися ветвями, которые держали в своих клювах крошечный птички. Они беспрестанно шевелили крылышками, что создавало ощущение того, будто веточки шевелятся. Каждая ветка была украшена большими чашками белоснежных цветов, которые то и дело открывались и закрывались.
Почти треть свободного пространства столовой занимал огромный стол, на котором были расставлены бесчисленные кубки, полные золотистой жидкости. Она искрилась и мерцала, будто была живая. Никакой еды не было, но Ретт, который без интереса наблюдал за происходящим, и не был голоден. Ему хотелось поскорее заполучить нож, способный открыть выход отсюда и отправиться на поиски того места, которое соединяло два мира. Конечно, это обстоятельство злило, да и Ретт совершенно не представлял себе, где искать выход из Эльгиона. Но это было, во всяком случае, лучше, чем стоять в столовой и бездействовать.
Открылись высокие двери и в помещение вошли четыре Эльфийона, которые несли кровать с лежащей на ней Мелиссой. Ретт бросился к постели, но Эльфийоны относились к девушке очень бережно. Плавно поставили кровать на пол и удалились.
- Зачем нужно было приносить сюда Мелиссу? – прошипел Ретт, подходя к Рааину. Тот всё стоял, всматриваясь в движение планет, будто боялся пропустить нужный момент.
- Она, как Грег и Лео должна будет прикоснуться к ножу во время совершения церемонии заключения союза. А её спальня слишком маленькая, чтобы совершать церемонию там.
Ретт закатил глаза. Вся эта ритуальность, которой так много уделялось времени и внимания на Эльгионе, очень злила его, но мужчина успокаивал себя только тем, что совсем скоро всё закончится и они обретут Самаар.
Прозрачный купол, возле которого вились птички, вдруг пришёл в движение, начиная открываться подобно гигантской чаше цветка.
- Совсем скоро, - прошептал Рааин, от нетерпения сжимая ладони в кулаки, - Пошлите за Дариал.
По помещению пронёсся едва слышный ропот, и даже у Ретта по коже прошла толпа мурашек: волнение, разлившееся в воздухе, было почти физически ощутимым. Эльфийоны выстроились возле стола с напитками, запрокинув лица кверху и глядя на то, как купол раскрывается. В столовую вошли мужчина и женщина, которые встали рядом с Реттом. Это были друзья Мелиссы, но почему-то они сейчас вызывали у Ретта только раздражение. Ещё бы! Ведь до тех пор, пока он не проведёт их по мирам, ему не удастся выбраться на Землю
- Что нам нужно делать? – спросил мужчина, в особенности ни к кому не обращаясь. Ретт пожал плечами, не имея никакого желания что-либо разъяснять незнакомцам.
- Я Грег, а это Лео, - представился сам и представил свою спутницу мужчина, - Рааин сказал нам, что мы должны быть ближе к Мел.
Ретт сделал глубокий вдох, поворачиваясь к Грегу. Ему совершенно не хотелось возиться с кем бы то ни было, но раз таковым будет условие того, чтобы снова увидеться с Лори…
- Значит, будьте ближе к Мел, - пожал он плечами, стараясь мысленно подогнать минуты, которые так медленно текли в это мгновение.
Купол всё открывался и открывался, медленно и тягуче, словно планеты, которые двигались друг к другу, как-то воздействовали на него. Так раскрывается цветок, когда встречает рассвет. Всё вокруг замерло, пропитанное магией. Ею дышало само пространство, вокруг людей и Эльфийонов. Магия принимала их, как единое целое, опутывало собой, словно легчайшей паутинкой, вибрировала на коже, посылая по телу волны. Это было удивительное ощущение.
- Вот Самаар, - прошептал Рааин, бережно вынувший нож из футляра-книги. Ретт так и впился глазами в ставший священным для него предмет. Вот он – источник всех его бед, которые постигли его несколько десятков лет назад. И он же – возможность вернуть всё на круги своя.
- Можно? – так же шёпотом произнёс мужчина, не в силах отвести взгляда от ножа.
- Ты его Хозяин, - кивнул Рааин, передавая Ретту Самаар, - Но у нас мало времени. Вы все должны будете прикоснуться к ножу, в тот момент, когда мы произнесём заклинания, которые свяжут Дариал и Дайена.
Но Ретт уже не слушал. Нож лёг в ладонь так, словно ему там было самое место. Рукоятка его мгновенно стала тёплой, распространяя от себя горячие волны по всему телу. Глаз змеи блеснул и погас. Нож признал своего Хозяина.
- Кладите нож к Мелиссе на постель, скоро начнётся.
Рааин, произнёс эти слова и отошёл к остальным Эльфийонам, которые стояли безмолвно и неподвижно рядом со столом. Они подняли кубки, которые были наполнены каким-то напитком. Купол замер, полностью раскрывшись.
Ретт нехотя положил нож на постель рядом с ладонью Мелиссы, так, чтобы она касалась Самаара пальцами. Грег присел справа от ножа прямо на постель, Лео – слева. Оба положили ладони рядом с артефактом, касаясь его пальцами. А Ретт расположился прямо на полу, присев на корточки и прикоснувшись к ножу. Самаар будто бы вибрировал под их ладонями, словно ждал того момента, когда в него вольётся сила, и он перестанет быть простой бесполезной вещью. Грег что-то беззвучно шептал, будто бы молился одному ему известному богу. Лео была тиха и спокойна.
Двери в столовую распахнулись, и в дверном проёме на секунду застыла Адриана, которой сегодня надлежало стать принцессой Дариал. Она была невыносимо прекрасна какой-то неземной красотой, которая источала вокруг себя волшебный, молочно-белый свет. Принц Дайен отошёл от остальных Эльфийонов, вставая прямо в центр под раскрытый купол. Он ждал Адриану, не делая никаких шагов к ней навстречу, вероятно, это была часть церемонии. Девушка прошла несколько шагов, потом замерла, окинув взглядом Мелиссу и застывших возле неё людей. В её глазах читалась нерешительность, будто бы она уговаривала саму себе на этот шаг. Эльфийоны не двигались, хоть время стремительно убегало прочь. Они давали Адриане сделать свой собственный выбор. Девушка постояла так ещё немного, а потом шагнула вперёд, быстро перекрывая расстояние, разделявшее её с принцем Дайеном. Он взял её руку в свою ладонь и оба повернулись к Эльфийонам. Планеты на небе выстроились в ровную линию, застывая в таком положении. А потом от одной планеты к другой потянулись лучи, которые соединили их и…Золотистый столб света ударил сквозь широко раскрытый купол, отразился от множества бокалов, которые держали в руках Эльфиийоны. Лучи, исходящие от них, опутали Дариал и Дайена, и протянулись прямиком к ножу, который стал горячим и замер, будто до этого был живой.
Ретт, Грег и Лео застыли. Это было неземное, великолепное зрелище, которое им уж точно никогда больше не доведётся увидеть. А потом под сводами помещения раздался звучный голос Рааина:
- Начинаем!
Глава 20
Люди не сразу поняли, откуда исходит тот звук, который сейчас заполонил всю залу, проникая в каждый её уголок. В каждую клеточку тела находящихся в этом месте существ. Он окутывал, заставлял замереть, от него по коже шли мурашки. Ретт никогда не чувствовал столько торжественности и величия, как здесь и сейчас. Нож, был горячим, но не обжигающим, он казался живым, источающим сейчас слабое серебристое сияние, которое сплеталось с золотыми лучами. Эльфийоны пели свою песнь, прикрыв глаза, но даже Ретт не понимал этих слов. Это была даже не песня, - светлейшая из всех молитв, возносившаяся ввысь, вихрящаяся в столбе неземного света, который лился с неба.
А свет кружился рядом с застывшими Адрианой и Дайеном, ускоряясь с каждым мгновением. Он мерцал и переливался вокруг них, как вода, он жил своей жизнью. Постепенно песнь Эльфийонов стала ускоряться, и свет, будто повинуясь ей, уплотнился, и теперь были отчётливо видны отдельные его частицы, которые выделялись более ярко на фоне остальных. Потом эти частицы стали вращаться вокруг собственной оси, растягиваясь и становясь нитями. Тонкими и яркими. Золотистыми и серебряными. Они извивались, опутывая Адриану и Дайена, заключая их в кокон. А жених и невеста (или уже муж и жена?) смотрели только друг на друга, держась за руки. Это была магия, которая приняла этот союз, давая в ответ всё, что у неё было. Всю полноту красок и ощущений. Нити опутывали их всё крепче, переливаясь в пространстве залы, их становилось всё больше с каждой секундой, так, что через некоторое время Адри и Дайена стало вообще не видно за этим коконом. А потом песнь оборвалась, оставляя в душах каждого из людей лёгкую грусть и сожаление. Такого больше не повторится в их жизнях, что бы ни ожидало их дальше. Но именно этого величия, силы и торжественности, которой сейчас была полна зала, не будет больше никогда.