Я нервно сглотнула, уставившись в темноту прохода. Либия права, а я хочу на поверхность. И Владыка мне не помешает. То, чего хочет мое тело, не значит, что этого же хочет моя душа.
— Давай, ангел.
Но что-то меня сдерживало. Я не знала, как это объяснить. То ли идти в неизвестность не хотелось, то ли из-за Гезы. Ведь она меня не остановила, и Владыка может ее наказать.
— Нет, — я помотала головой. — Верните меня обратно.
В капюшоне вспыхнули красным свечением глаза.
— Ангел, иди на свободу, — демонесса наступала на меня, а я пятилась к качающемуся проходу. — Ты же хочешь именно этого — свободы. Ведь она принесет тебе счастье. Не он.
Я знала, у меня никогда не было мужчины и не будет. И те сорванные поцелуи и объятья с Владыкой навсегда останутся тут и в моем сердце. Я буду вспоминать о них всегда. Не должна. Он враг… Он — само зло…
Позади что-то лязгнуло. Либия толкнула меня. Я еле удержалась на ногах. Обернулась: в проходе виднелись огромные белые треугольные острия.
Это же зубы! А демонесса меня не на свободу, а в пасть к чудовищу толкает!
***
Я стою застывшей статуей. Мимо меня бегают дети, влюбленные парочки сидят в моей тени и целуются. Кругом умиротворение, счастье и доброта. Демоны не могут проникнуть в город, ни один из них не пройдет. Мне даже навес сделали, чтобы мимо пролетающие птицы не мешали. Кругом кипит жизнь. Я чувствую каждого — радость, боль, потери, приобретения… Все так, как и должно быть. Я слышу каждого, прислушиваясь к их проблемам, и ощущаю, как они успокаиваются, когда выговорятся. Я стою уже сотни лет, наблюдая, как мир меняется. Но только я — неизменная статуя. Демоны надвигаются на город, тучи сгущаются. Я ощущаю, как они прорываются сквозь огромные стены. И знаю, что там он — Владыка. Лично пришел уничтожить то, что находится под моей защитой. Его глаза горят красным светом. Звериным и яростным. Он снесет все на своем пути. Я вижу, как его тело изменилось: увеличилось в размерах, мышцы забугрились, на руках стали видны набухшие вены, а сама кожа побурела. Из-под черных волос показались огромные обсидиановые рога, закрученные назад.
Нет, я не позволю ему сломать то, что защищаю! Ослепительный свет сорвался с моих каменных рук, испепеляя всех демонов. Но не его. Благодать не тронула Владыку.
— Нет, мой ангел. Мы еще не закончили, — сказал он, поравнявшись со мной. Я видела его прямой профиль, красный свет, струившийся из глаз. И мне было спокойно. — Ты — молодец, — прошептал он и кинулся вперед.
Камень крошился подо мной, осыпаясь темными камнями на белую землю…
***
Марево спало.
Я вновь в этой пещере. Только сейчас по стенам и земле разбросаны ошметки тела. Острый запах крови ударил в нос. Обернулась. Пасть животного закрылась. Два огромных глаза сверкали на заостренной морде.
Демон будто парил в воздухе. Владыка — именно такой, как в моем видении — кинулся на огромное животное: запрыгнул на его голову и с размаху ударил. Они вместе рухнули вниз.
Я подбежала к краю, всмотрелась в темноту туда, куда они должны были упасть. Но ничего.
О, Всевышний! Владыка пришел за мной.
А где Либия? Глупый вопрос — клочки её балахона виднелась на раскиданных по пещере остатках тела.
Из глубины раздался гул. Я тут же отскочила от края, когда оттуда показалась огромная акула с тёмно-серой кожей, покрытой глубокими шрамами. Она сделала кувырок в воздухе и медленно направилась ко мне, а затем резко развернулась у самого края.
Владыка спрыгнул со спины, оставаясь демоном с рогами и увеличенным телом.
— Она хотела меня убить, — прошептала я, имея в виду Либию.
Владыка склонил голову набок, сжал руки в кулаки. Я подошла к нему, глядя, как вздымается его грудь. Так и хотелось провести рукой по его мышцам. И что мешает это сделать? Он пришел и спас меня, хотя от него и веяло яростью, я чувствовала, что он не сделает мне ничего плохого. Провела пальцем по его груди, чувствуя, как он напрягся, дернул головой.
— То есть ты не хотела сбегать? — прорычал он.
— Хотела, — ответила ему, выводя узор на грубой коже. Уверена, что в таком виде его ни одно оружие не пробьет.
— Не боишься меня? — Владыка склонился к моему уху, опаляя дыханием.
— Я уже не знаю, чего бояться, — прошептала.
— Соври, мой ангел. Заставь услышать от тебя сладкую ложь… — Он провел пальцами — точнее, когтями — по моей талии. Мурашки приятно пробежали по телу.
— Почему сладкую? Разве правда звучит хуже?
— Ангелы считают демонов уродливыми. Ведь мы наслаждаемся тем, что не дозволено им. Но при этом нас боятся и люди, и ангелы, — он поцеловал меня в шею, задевая рогами ухо. Я вновь ощутила приятную тяжесть внизу живота.
— Скорее, мы просто не любим то зло, что демоны причиняют другим, — ответила, запрокидывая голову.
Сейчас уместно общаться на такие темы? По-хорошему его надо оттолкнуть, но я не могу. Я хочу, чтоб он меня целовал и касался. Наверное, в самые последние минуты, когда жизнь висит на волоске, хочется сделать самые немыслимые и непотребные поступки. А все из-за того, что больше шанса не будет, потому что все изменится. Сейчас я могу сгорать от близости с ним, благодаря отзывчивостью на каждое касание и поцелуй. Чувствую, что он не зайдет дальше по одной лишь причине — он не хочет умирать вот так. Но я отмахиваюсь от нее. Есть только одно «за» и сотни «против». И я и так получаю слишком много.
— Я причиняю тебе зло? — спросил он, целуя мою ключицу.
— Не мне…
— Но другим людям. Но, если бы ты не хотела, меня бы здесь не было. И сейчас у тебя не то состояние, чтобы говорить с привычной для ангелов точки зрения.
Что он имеет в виду? Разум дурманился от его близости. Владыка сжал мою грудь, оголяя ее.
— Вы меня держите в плену. Разве это хорошо?
— У нас на это разные точки зрения. Я считаю, что я прав, не позволяя тебе умереть, — он втянул ртом мой сосок, а я дрожащими пальцами зарылась в его голову. Погладила между рогов, ощущая их гладкость. — Мне нравится, что ты не сопротивляешься.
Он усмехнулся. А я… Я настолько хочу его касаний, и пусть будет что будет. У меня в голове все, как от того марева: я забыла и про Либию, и про акулу. Все неважно, когда его пальцы сжимают мои соски, а горячие поцелуи опускаются все ниже.
Он сдвинул трусики в сторону и коснулся губами той точки, что пульсировала огромным желанием. Владыка пальцами сжал мой сосок, а второй рукой скользнул под юбку и погладил мокрые складочки, пока языком ласкал меня. Я содрогнулась от удовольствия, пронзившего тело. Оно растекалось во мне, даруя немыслимое наслаждением. Языком мужчина провел по моим складкам, раздвинул их и скользнул внутрь.
Я качалась, не в силах удержаться, но Владыка притянул к себе за попу и закинул мою ногу себе на плечо, углубляя ласку. Приятная волна пронзила все тело, окутывая удовольствием. Я будто окунулась в теплую воду. Перед глазами замелькали звезды.
Ощутила под руками крепкие мышцы и поглаживания по спине. Его губы коснулись моего виска.
— Ангел мой, с похотью ты справилась. А вот со мной нет, — прошептал Владыка.
Ноги казались ватными, а меня всю шатало от непередаваемых ощущений. Я будто впервые взлетела на своих крыльях и мягко опустилась. Даже не сообразила, что ответить на его слова про похоть.
Владыка отпустил меня и отвернулся. Его внешний вид пришел в норму: рога исчезли, кожа стала светлей. Я не понимала, почему он отвернулся, но, глянув вниз, поняла, что стою почти что обнаженная перед возбужденным мужчиной. Он-то разрядку не получил.