— Как «так»? — Владыка развалился на краю ванны, а затем притянул меня к себе.
— Я чувствовала ребенка. И у меня рядом с вами не болела голова, и когда я касалась ее живота — тоже не болела голова, — я разорвала кольцо его рук, удерживая мужчину за запястье.
— Мы одной породы с Аббадоном, — задумчиво ответил он. — У тебя рядом с ним тоже не должна болеть голова.
— Так, значит, ребенок его? — удивилась я. — Она его боится.
— Ангел мой, не лезь в это все. У Гезы было только два демона в гареме — я и Аббадон.
— Он, вообще, хороший? — нашла, что спрашивать про демона.
Владыка засмеялся.
— Серьезно? Ангел интересуется, хороший ли демон?
Я смущено отвела взгляд.
— А я хороший или плохой демон? — серьезно спросил он, хоть в черных глазах виднелись веселые искорки.
— Вы — сущее зло, — честно ответила.
— Значит, и Аббадон такой же. Досюда мы дошли вместе, рука об руку, спина к спине и так далее, — пожал плечами мужчина.
— Дошли?
— А ты думала, что я на троне с детства сидел? — он приподнял бровь. — Нет, власть в аду достигается лишь силой и борьбой. Нас было пятеро. Аббадона я знал с детства, и он остался со мной, но оставшиеся трое назвались демонскими князьями и осели в разных уголках ада, признав меня единым повелителем. У них свои виды демонов. Вот у меня, например, суккубы и инкубы, теневые демоны, вирмины, тиаматы. Это именно виды демонов. Всякие импы, твари, адские отродья живут по всему аду и подчиняются князю, на чьей территории живут.
Ого, сколько у них видов! Не то что у ангелов. Да и выглядим мы одинаково — как люди с крыльями. «Так, Анна, не отвлекаемся, пока у него хорошее настроение, надо настоять на сделке».
— То есть вы с Аббадоном — братья? И еще те трое?
— Везельвуль, Асмодей и Молох — вот они братья, Аббадон и я — нет, — он вновь притянул к себе и сжал в объятьях, проведя пальцами под лопатками. Невинное движение, но по вызывает во мне трепетное чувство.
— Я хочу сделку, — подняла голову, глядя ему в глаза.
— И какую же? — нахмурился он, явно ожидая, что мне будет интересен его рассказ о демонских князьях. Это действительно интересно, да и ему хотелось рассказать.
— Выход на поверхность, — торжествующе ответила.
— Сделку? — выдохнул Владыка, прищурившись.
Сейчас он мне скажет либо о том, что мой долг умереть — не та вещь, на которую он хочет заключать сделку, или что он не тот демон, с которым можно заключать сделки.
— Ангел мой, а что взамен? Сделка подразумевает собой многие вещи. Есть сделки на время — тебе дается благо, а через десять лет ты возвращаешься ко мне. Точнее, я приду за тобой…
Передо мной всплыла картина, подкинутая Либией, где он ломает мою статую. Я поежилась как от холода, но мужчина вновь притянул меня к себе и погладил по плечам, разгоняя кровь.
— …Есть другие сделки — баш на баш. Я тебя веду на поверхность, а ты мне что-то взамен, — его рука скользнула мне под юбку, и он начал наглаживать бедра. В его глазах виднелась та страсть, с которой он смотрел на меня, когда мы целовались на левиафане. — Но так не пойдет. Получается, что сделка с тобой ничего мне не принесет.
И в миг его касания стали какими-то неприятными. Нет, он водил все также как и всегда. Только вспыхнувший лучик надежды внутри меня погас, а с ним и весь запал к мужчине.
— Грехи не отстанут, — я убрала его руку. И вообще. Он — возможный отец ребенка. А у него их и так много. Новые заботы появятся.
— Это да, — Владыка склонился ко мне. — Но мы можем отдать тебя им. Это и будет сделкой. Смогут ли оставшиеся шесть грехов заставить тебя поддаться на их желания? Идет?
— Идет, — согласилась я, подавшись вперед, и от счастья поцеловала мужчину в губы.
А он ответил, углубляя поцелуй. Взял меня за руку и опустил к паху, где уже торчало все. Провел моей ладонью по ткани.
— Хочу тебя, мой ангел, — прошептал он. — Коснешься?
Я вмиг покраснела. Я только что — сама! — поцеловала мужчину, а он еще хочет, чтоб я что-то потрогала.
— Что?
— Член, ствол. У меня на тебя стояк непрекращающийся, — усмехнулся он. — Это мой ангел, высший комплимент женщине, когда мужчина к ней неравнодушен.
— Тогда вы неравнодушны ко всем женщинам, — ответила. Таких откровенных разговоров у меня ни с кем не было. Вряд ли бы ко мне подошел ангел на Небесах и сказал бы: «Эй, Анна, хочешь потрогать мой стояк. Смотри, это тебе комплимент».
Но дело в том, что это не левый ангел, а Владыка ада — мужчина, от которого у меня между ног становится мокро, и кто довел меня до оргазма. И ему ведь тоже надо как-то сбрасывать напряжение. А я знаю только один способ, от которого появляются дети.
— Ох, мой ангел. Поверь, остальным женщинам приходится стараться. Я уже не тот юнец, готовый бросаться на любую, — он провел ладонью по моей щеке, — мне очень хочется, чтобы ты приласкала его пальцами, или ртом. Я бы хотел войти в тебя и вбиваться долгое время, пока ты не уснешь от усталости…
— И отдам свою благодать, — хрипло ответила. Внизу живота появилась приятная тяжесть.
— Анна, ты можешь хоть на секунду перестать думать о том, что ты ангел, и побыть желанной женщиной? — его голос изменился. Стал холодным и стальным.
— Нет, не могу, — покачала головой. — Вы заделали очередного ребенка ангелу. И меня пытаетесь настроить на свою волну. Не вы должны меня искушать, а грехи.
А он искушает. Мне так страшно, что я поддамся и отдамся ему. Он же растопчет меня, как и многих ангелов. Я же видела их в гареме. И те страшные черные вены у Гезы. Я не боюсь, что стану страшной, я боюсь, что себя потеряю. Когда я читала про сердца городов — они все были будто безэмоцианальные. Они не подвергались никаким чувствам. А у меня уже целый спектр, вызванный демоном. Сопротивляюсь, но понимаю, что все равно поддамся. Мне интересно, каково это все. Я — неправильное сердце города.
— Я боюсь, — выдохнула.
— Чего именно? — голос Владыки вновь понизился. Он ни слова не сказал после моей тирады.
— Чувств. Я что-то испытываю, возбуждаюсь до дрожи в коленках. И так изнутри царапнуло, когда я узнала, что Геза беременна. Это все неправильно. Сердца города не должны испытывать чувств. Мы же беспристрастные…
Замолчала, ожидая, что со мной будут спорить, что-то доказывать. Но мужчина тоже молчал, думая о своем.
— Тебя учили быть безоэмоцианальной куклой, — ответил он, — но против себя не попрешь. Если душа жаждет чего-то, то тело ее не удержит. У тебя любопытство родилось раньше твоей скромности.
И улыбнулся. Тепло улыбнулся, одними уголками губ, без всякого скрытого ехидства или коварства, к которому я привыкла. Будто понимал, о чем я говорила.
Закрыл глаза, прижав пальцами.
— Сделка будет. Грехи согласились, — ответил он. — Ангел мой, ты будешь одна, но ты с ними справишься.
Странно было такое слышать от того, кто принял условия сделки.
— Твоя невинность не стоит того, чтобы я ждал, когда смогу взять благодать, — Владыка вновь притянул меня к себе.
Под нами вновь появилась пентаграмма, и мы перенеслись в тронный зал. Его последние слова кольнули мое сердце. Я зря раскрыла душу пред ним. Но так даже лучше. Больше посягать он не будет.
Посреди зала стоял демон в черном плаще. На голову накинут капюшон.
— Ира, — сказал Владыка, резко отпустив меня. — Бери ангела. Из ада выводить нельзя.
Демон подошел ко мне, но я не сводила взгляда с Владыки, повернувшегося ко мне спиной. Его длинные черные волосы качались из стороны в сторону, скрывая мощные мускулы, перекатывающиеся под кожей с каждым шагом.
Вспыхнула новая пентаграмма, унося меня от него.
Ира…Гнев. Гневайтесь да не согрешайте.
Глава 13. Ангел и гнев