- Посмотрю, что смогу разузнать.
Пенсхерст был симпатичной деревушкой с возвышавшейся над ней церковью, которая к тому же выглядела как страж ворот прекрасной усадьбы древней семьи Сидней. На Еву нахлынули давно забытые воспоминания. Вся усадьба казалась частью истории, а сад на месте карьера, который и был целью нынешней поездки, интересовал Антонию меньше всего.
- Мы ездили в Хивер Касл, - сказала Ева Эшу, когда они проезжали через деревню. – Ты знаешь, где жила Анна Болейн до своей свадьбы с королем? Мама собиралась написать историю об Анне. Ведь ее судьба была очень трагичной, правда? – она замолчала и искоса взглянула на Эша. – Ты думаешь, отец прав? Моя мать была болезненно впечатлительной? И я тоже?
- Был ли таковым Эсхил? Или Еврипид? Или Софокл? Они писали трагедии, Ева, и в мире нашлось для них достойное место.
- Я и не знала, что ты такой ученый джентльмен, - насмешливо заметила она.
Эш сухо ответил:
- Не настолько ученый, насколько следовало бы. Даже не знаю, как я этого не заметил. Оно все время было у меня перед глазами, а я, словно болван, даже и не подумал заинтересоваться.
- Заинтересоваться чем?
- Почему Анжело выбрал именно это имя, когда решил опубликовать рассказы твоей матери. Даже школьник, поверхностно знакомый с греческим языком, сумел бы все сопоставить.
Ева всплеснула руками.
- Что сопоставить? Можешь ты объяснить нормальным английским языком?
- Его имя. Анжело. Оно происходит от греческого angelos. Это означает «вестник» (по-английски – Мессенджер - прим. редактора).
Она наморщила лоб.
- Но я думала, что это значит «ангел».
- Так и есть. Одно и то же слово. Ангел или Мессенджер. То есть, ангел является вестником.
- О! - Она подумала о золотых арфах и небесном хоре.
- Вот именно «о». Он использовал свое имя.
- Томас Мессенджер. - Ева перестала хмуриться и глубоко вздохнула.
- Что такое?
- Почему-то, - она покачала головой, - кусочки не складываются, как им следовало бы. Я не изменила своего мнения и по-прежнему считаю, что мужчина, который напал на Лидию, боится разоблачения. – Она взглянула на Эша. – Как Мессенджер связан со всем этим? Он – тот, кто опубликовал рассказы Антонии, или тот, кто напал на Лидию?
Эш отвел взгляд от дороги и легко усмехнулся.
- Не мучай себя, пытаясь все вычислить. Все кусочки встанут на свои места, когда наши мозги отдохнут. Ну, вот мы и приехали.
Он остановился перед деревянно-кирпичным домом с белым оленем на раскачивавшейся на ветру вывеске.
- Бедное животное, - заметил Эш. – Выглядит так, словно учуял запах охотников. – Он огляделся вокруг. – А где можно напоить лошадей?
- Где-то здесь должна быть тропинка, ведущая во двор.
Эш стегнул лошадей и направил экипаж к концу дороги, затем завернул за угол и вскоре очутился во внутреннем дворике гостиницы.
Конюх, который подошел взять поводья, был таким же сонным, как и сама деревушка Пенсхерст. Во дворе никакой суматохи. Слуги разгуливали, никуда не торопясь.
Эш и Ева вошли в холл гостиницы и, никого там не обнаружив, двинулись дальше, через дверь, которая, как помнила Ева, вела в столовую.
- Тут ничего не изменилось с тех пор, как я была здесь в последний раз, - сказала Ева.
Небольшое окно пропускало очень мало света. Темные дубовые балки поддерживали низкий потолок, а возле камина расположился закопченный каменный очаг. Кроме четырех столов, покрытых белыми скатертями, ничего больше в этой комнате и не поместилось бы.
- Мы здесь единственные посетители, - сказал Эш, понизив голос. – Где все? Где хозяин? Где официанты?
- Я думаю, предполагается, что ты позвонишь в колокольчик у входа, для того чтобы тебя обслужили.
Эш чертыхнулся сквозь зубы.
- А чего ты ожидал? – Ева явно забавлялась происходящим. – Здесь тебе не «Грийон».
- Подожди здесь. Всего минуту.
Ева подошла к столу у окна и присела. Именно здесь они с мамой обычно сидели, когда останавливались в «Белом Олене». Как долго они пробыли здесь до несчастного случая? Неделю? Ева не могла вспомнить. Ее взгляд наткнулся на стол в углу. Там сидели Мессенджеры, когда прибыли в гостиницу.
Сердце Евы бешено заколотилось. В горле пересохло. Она попыталась отвести взгляд, но при всем желании не смогла. Тени приобрели очертания, и Ева могла видеть все так ясно, словно это произошло вчера.
Стол был накрыт на четверых, но за ним сидели только трое. Миссис Мессенджер - почти незаметная робкая женщина, одевавшаяся так, словно хотела слиться со стенами. Сын - долговязый, неуклюжий подросток, как всегда, угрюмый, и мужчина - привлекательный какой-то темной красотой, на лице которого беспутная жизнь оставила свои следы, Томас Мессенджер. Ева думала, что все давно прошло, но по-прежнему чувствовала их присутствие.
В середине стола стояла бутылка бренди. Мессенджер взял ее, откупорил и налил себе в стакан.
Еву захлестнула ненависть, подобной которой она никогда не знала. Ненависть не к ней, а к ее отцу. Ева взяла себя в руки, когда мысли Томаса Мессенджера заполнили ее сознание.
Диаринг! Это все его вина. Только потому что он стелется перед дворянами, они и доверяют ему выполнение заказов, тогда как меня отталкивают в сторону. Я единственный, у кого есть талант. А он просто второсортный наемник. Это была моя работа.
Он украл ее у меня. Он завидовал моему таланту и всегда будет завидовать. Ну, я покажу ему! Я покажу им всем!
Гнев вспыхнул раскаленным добела пожаром.
Сегодня, я сделаю это сегодня. Тогда здесь не будет больше Диаринга, и я вернусь, чтобы получить назад свою работу.
Его пьяный смех отвратительным грохотом взорвался в голове Евы, и она закрыла глаза, словно стараясь загородиться от этого звука.
Почувствовав на своем плече чью-то руку, Ева подскочила.
- Мама?
- Ева, ты в порядке?
Мгновение она смотрела на Эша невидящим взглядом, затем ее дыхание постепенно успокоилось, и она пришла в себя.
- Он, - ей пришлось проглотить шершавый комок в горле, - он был здесь, Эш. Томас Мессенджер был здесь в ту ночь вместе с женой и сыном.
Эш нахмурился, глядя на нее.
- Это воспоминание, Ева, или одно из твоих видений?
Выражение его лица вывело девушку из оцепенения.
- Я помню все так ясно, словно и сейчас там нахожусь. – И это было правдой. – Он винил моего отца во всех своих неудачах. Он…
- Да?
- Я думаю, он хотел его убить. Он был пьян и взбешен.
Ева не хотела спорить или объяснять то, что только что сказала. Она хотела пойти к карьеру. Ей хотелось вернуться в свои сны. Узнать, что произошло той ночью, когда погибла ее мать. И чувствовала, что это нужно сделать безотлагательно.
Она встала со словами:
- Я хочу пойти к карьеру.
- Прекрасно. Я закажу сэндвичи и чай. Мы можем пойти, как только поедим.
- Я хочу идти сейчас.
- По крайней мере, дай мне время, чтобы расспросить, где это.
- Мне не нужно спрашивать. В своих снах я уже тысячу раз туда ходила. Не смотри так обеспокоенно, Эш. Это недалеко.
- Я думал не об этом.
Ева была уже почти у двери. Повернувшись к нему, она холодно сказала:
- И я не сумасшедшая.
Подойдя к ней, Эш обвил рукой ее плечи.
- Ты не можешь читать мои мысли, Ева, и, должен сказать, это большое облегчение. Глупая девочка, я думал о том блаженном времени, когда ты научишься мне доверять.
- Я тебе доверяю, - быстро ответила она и толкнула дверь.
Дорога к карьеру шла вниз с холма, со всех сторон ее закрывала стена нависающих зарослей и густого кустарника. Затем растительность внезапно закончилась, и, выйдя из ее тени, Эш и Ева ступили на террасированный склон, залитый солнечным светом.
- Здесь все не так, как я помню, - сказала Ева. – Сад был освещен полной луной и казался больше.
- Как красиво, - прошептал Эш. – Совсем не похоже на карьер, правда? Больше напоминает затонувший сад.