— Каллен, тебе нечего от меня бояться… я никому об этом не расскажу. Твоя репутация не пострадает.
Он резко отстранился, почти что в отвращении. Исходившее от него тепло, к которому Бетани льнула, исчезло, и ей стало холодно. Клятый бант оставался раздражающе недвижим.
— Бетани, ты не можешь быть такой глупой. Это не имеет ничего общего с моей тревогой о собственной репутации, и касается того, что я не могу не возбудиться, когда красивая женщина прикасается ко мне в интимных местах.
Признание было таким прямолинейным и настолько абсолютно не тем, что она ожидала, что Бетани не сдержалась, и секунду просто удивлённо смотрела на Каллена. Потом, разумеется, она сосредоточилась на совершенно неправильной части его утверждения:
— Ты думаешь, я красивая?
Каллен застонал, уткнувшись подбородком себе в грудь.
— Создатель, Бетани, почему тебе надо так сильно всё усложнять…
— Всё в порядке, нет, извини! — она протянула руку, намереваясь успокоить его, а потом осознала, что без понятия, куда положить ладонь. Не было такого места, чтобы её жест не показался неподобающим, когда он был голый и прикованный к кровати, а стыд прикрывал один только пышный бант.
— Извини, я не хотела, эм, огорчать тебя? Это правильное извинение? Я не хочу, чтобы ты злился на меня.
Каллен фыркнул, в иных обстоятельствах это можно было бы посчитать смехом, но сейчас звук казался наполовину безумным:
— Прямо сейчас злость это последнее, о чём я думаю. Раздражение, да, и досада, но не злость.
Бетани замерла.
— Ты… ты хочешь сказать… что…
— Да, — выдавил он, крайне смущённый.
— Прямо сейчас?
— Создатель, Бетани, ты правда хочешь, чтобы я это сказал? Да, прямо сейчас! Вот почему я не очень в восторге от того, чтобы ты доставала сейчас ключ!
Бетани бросила короткий взгляд на бант на паху Каллена. Она не смогла сдержаться.
— Ты… ты можешь мне довериться, Каллен. Я не, эм, сделаю ничего неподобающего.
Он лающе рассмеялся:
— Вся такая хорошая, мисс Хоук, но я сейчас не доверяю самому себе. Если ты прикоснёшься ко мне, не думаю, что я смогу… я… не могу гарантировать, что буду вести себя так, как подобает джентльмену.
Бетани закусила губу. Это звучало… многообещающе.
— Я быстро. Обещаю, ты едва ли заметишь.
Впервые за последние несколько минут, Каллен наконец посмотрел на неё. На его лице ясно читалось недоверие.
— Прошу прощения за мой скептицизм, Бетани, но даже нашего краткого знакомства достаточно, чтобы я понял, что у тебя нет совершенно никакого опыта с обнажёнными мужчинами.
Её лицо запылало от стыда.
— Ты не знаешь этого наверняка! — «О Создатель, я настолько неумела? Это написано у меня на лбу большими светящимися буквами?» — Ты ничего не знаешь о моём опыте!
Каллен продолжал смотреть на неё:
— Могу предположить.
От чего-то в его тоне, снисходительного и самоуверенного, Бетани расправила плечи, а её позвоночник превратился в стальной. Она из рода Хоук, чёрт подери. Хоть она и не была такой устрашающей или отчаянно харизматичной, как её брат, но она могла доказать… наверное.
Может быть.
Бетани откинула волосы через плечо, пытаясь делать вид, что слова её не задели.
— Что ж, разве не хорошо, что здесь я не для получения опыта с обнажённым мужчиной? Я не заинтересована в касаниях или ласках, или… — она отчаянно искала каких-нибудь ещё смутно грязных описаний, которыми Изабелла когда-то пользовалась, — …поглаживаниях, или ещё в чём-то подобном.
— Бетани, — резко произнёс Каллен, натягивая путы. Она не смогла не задуматься, понимал ли он вообще, что делает это.
— Я просто… я не буду смотреть. Всё в порядке, я могу сделать это вслепую. Я же только хватаю ключ, в конце концов. Не то чтобы мне надо было смотреть, что я делаю. Не то чтобы мне хотелось научиться находить правильный ритм, давление или…
— Бетани, — прорычал Каллен, в его голосе слышались нотки отчаяния.
— Всё в порядке, Каллен, я справлюсь! — «Я ни за что не справлюсь. Блаженная Андрасте, что я творю? Я накручиваю голого храмовника прямо перед тем, как собираюсь его облапать. Не думаю, что у мага есть более эффективный способ попасться.»
Прежде чем Каллен успел запротестовать, Бетани забралась на кровать уселась верхом ему на ноги. Она понятия не имела, откуда взялась эта секундная вспышка смелости, но в тот самый миг, когда прикосновение кожи к коже мазнуло по внутренней стороне её бёдер, эта вспышка подобно молнии с шипением промчалась по венам Бетани и исчезла.
О Создатель, контакт без всякой одежды… жар двух тел, знание, что она может протянуть руку и коснуться любой его части… смелость Бетани испарилась, и она замерла, стоя на коленях над Калленом, пытаясь совладать с дикой реакцией собственного тела. Отчаяние, пронзительная, голодная, ноющая жажда горела в Бетани, не похожая ни на что, испытанное ранее. Влага меж её бёдер изумляла, такая горячая и мокрая и ооо, Бетани просто хотела прижаться к его бедру, проверить, облегчит ли её страдания прикосновение к его телу, или же только усилит приятную агонию.
Она услышала, как Каллен резко вдохнул, и попыталась шумно не сглотнуть. Её ладони тряслись. Бетани сжала их в кулаки, прижав к бёдрам, смотря только на смятые простыни под своим коленом, чтобы не поднять взгляд и не проверить, наблюдает ли Каллен за ней. И чтобы этот самый взгляд не опустить и не увидеть его.
— Бетани, — прохрипел Каллен неровным голосом, в нём звучало отчаяние и такая же жажда, которую она сама ощущала, не пытаясь её озвучивать, — что ты творишь?
Она прикусила губу и чуть не застонала, когда увидела, как взгляд Каллена сфокусировался на её рте.
— Я просто достаю ключ, — прошептала Бетани, её уверенность испарилась, когда она осознала масштабы того, что собиралась совершить.
Прежде чем смелость окончательно её покинула, она скользнула ладонью под бант.
Каллен издал испуганный стон, его бёдра дёрнулись вверх. Свободной рукой Бетани опёрлась о его живот, чтобы не потерять равновесия. Напряжение в мышцах под ладонью опьяняло — ей было так непривычно ощущать твёрдые углы и неподдающуюся плоть, его мужское телосложение оказалось таким новым и захватывающим, что на секунду Бетани не смогла ни о чём думать. Она смотрела на свою ладонь, бледную, нежную и тонкую, лежавшую на плоском животе Каллена, и была очарована разницей между ними.
Когда он во второй раз попытался скинуть её, она пришла в себя, и мягко шикнула на Каллена, не задумываясь медленно выводя круги у него на животе, и всё же вернулась к своему первоначальному занятию. Ладонь Бетани покоилась на верхней части его бедра, близко к члену, но не прикасаясь к нему. Она была не настолько бесстыжей, что смогла бы так запросто взять и радостно ухватиться за мужское естество Каллена, и она дрожала, прослеживая линию его бедра.
— Просто успокойся, Каллен, — произнесла Бетани, не в состоянии узнать свой голос, ставший распутным и сипловатым.
Лёгкими, дразнящими прикосновениями пальцев, ощущая волоски на своём пути, Бетани придвигалась всё ближе к его члену.
— Я закончу за несколько секунд и всё будет в порядке.
— Твоя наивность была бы очаровательной, не сиди ты сейчас на мне верхом наполовину голая, — выдавил Каллен. Когда он снова натянул путы, Бетани почувствовала, как мышцы двигаются у неё под ладонью, и не смогла сдержать довольного вздоха. — Создатель, Бетани, не издавай таких звуков, ты только делаешь хуже!