– Кажется, это тебе, – заметил Реборн, кивнув на них. – Похоже, ты очень сильно нравишься Леону. Надевай, и пошли уже отсюда.
Мужчина развернулся и направился туда, где по его предположениям должен был находиться выход, предполагая, что Савада справится с задачей на ходу.
– Ага… – пробормотал Тсуна, на автомате следуя за ним.
Хотелось плакать. Не столько от боли (а вы когда-нибудь пробовали натянуть перчатки на обгоревшие руки?), сколько от возвращения небольшого кусочка его прошлой жизни. Пусть так странно и так внезапно, но Тсуна был рад, что всё сложилось, как сложилось. Ещё больше он был рад, что всё, наконец, почти закончилось, осталось только выбраться наружу.
– Кажется, я всё-таки смогу тебя сегодня прокатить…
Реборн обернулся, бросив короткий взгляд на его ладони, и прошипел:
– В другой раз, придурок, когда приведёшь себя в порядок. Ясно?
– Но… – прямо позади них что-то рухнуло с жутким грохотом, и киллер, сжав его плечо, будто Тсуна сам не смог бы идти, побежал быстрее, в последний момент успевая увернуться сам или оттолкнуть Саваду.
– Заткнись и шевели ногами, – отрезал Реборн, когда нашёл время выдохнуть, и практически вышвырнул его в открытую эвакуировавшимися людьми дверь на улицу. Выскочив следом, он огляделся по сторонам, не заметил никого постороннего (похоже, если кто-то здравомыслящий и успел выбраться из здания, он не стал задерживаться здесь дальше) и вздёрнул за шкирку не сумевшего удержаться на ногах Саваду. – Не останавливайся, это ещё не всё.
– Я бы с удовольствием, – пробурчал Тсуна, но его, как всегда, никто не слушал.
Они успели выбраться на проезжую часть, когда прогремел взрыв. Горячая волна воздуха ударила в спины, будто вслед им выдохнул огнедышащий дракон. Застонав, Тсуна в очередной раз оказался на земле.
– Слишком много событий для одного дня, – пробормотал парень, посмотрев на Реборна, чтобы убедиться, что с Аркобалено всё в порядке.
– Пожалуй, соглашусь, – хмыкнул мужчина, и Савада поразился тому, как он умудрялся в любой ситуации сохранять невозмутимость и выглядеть… круто выглядеть, не то что сам Тсуна. Бывший Дечимо всегда завидовал этому умению репетитора, сам-то он своим видом мог вызвать разве что жалость.
В нескольких метрах от них с визгом притормозила очень знакомая Тсуне машина, при виде которой он испытал смешанные чувства: от облегчения до недоумения и раздражения.
– Подвезти? – поинтересовалась Кимико, опустив стекло.
– И что ты за это хочешь? – устало спросил Реборн, всё ещё придерживающий Тсуну за плечо.
– Ты не расскажешь Фонгу о моей ошибке. Списать мне долг за такой пустяк ты вряд ли согласишься.
– Идёт.
Заваливаясь на сиденье, Тсуна пообещал себе, что спросит у Кимико, как она их нашла. Хотя… не так уж и сложно догадаться. Кажется, Хибари – оба: и брат, и сестра – разыграли его втёмную, использовав в своих целях. И это была одна из тех причин, по которым Савада не собирался возвращаться в мафию. Не успеешь оглянуться, как на тебя повесят кучу обязательств за то, что тобой же и воспользовались…
***
Тсуна пришёл в себя, когда кто-то начал снимать перчатки. Дёрнулся, пытаясь оттолкнуть нападавшего, но замер, услышав:
– Тшш. Я их не отбираю, но тебе нужно вылечить руки, – Реборн был сосредоточен и задумчив, между бровей залегла морщинка.
Казалось, он смотрел с искренним беспокойством, но Тсуну захлестнула паника:
– Ты разве не?.. Где мы? – теперь, когда всё закончилось, он не был уверен, что может доверять Реборну и дальше, и неизвестность, после того как он столь бездумно позволил себе потерять сознание, напрягала.
Заметив, что Тсунаёши, хоть и напряжён, но хотя бы не сопротивляется, Реборн с предельной аккуратностью стал снимать перчатки, на ходу описывая ситуацию:
– В гостинице. Здесь был врач, один из моих друзей.
«Должников», – понял Тсуна, но смолчал.
– Помог мне, хотя проблемы были только с Пламенем и, когда ты разрушил установку, благополучно разрешились и без посторонней помощи. А вот ты его к себе не подпустил даже без сознания. А ещё твои новые перчатки усиливают Пламя, так что нам пришлось сменить номер, и счёт за проживание вырос на несколько пунктов, и я вычту их из твоей доли.
– Очень смешно, – пробормотал парень, и Реборн ухмыльнулся:
– А я и не шучу.
– Засранец, – едва шевеля языком, попытался оставить за собой последнее слово Тсуна, чувствуя себя так, будто всё ещё спит и всё вокруг нереально. Такому ощущению немало способствовала осторожность, с которой Реборн снимал теперь уже вторую перчатку. Боль всё равно ощущалась, но её заглушало удивление: Реборн его мира никогда бы не предпочёл скорости и эффективности аккуратность.
«Больно? Ничего страшного, в другой раз не станешь подставляться».
Занятый делом киллер только хмыкнул, не имея возможности оценить выражение лица Тсуны:
– Сделаю вид, что я этого не слышал, но только потому, что ты нездоров.
– Что… произошло? – расспросы отвлекали от боли и жалости к себе, потому что теперь, когда адреналин прошёл, а ситуация была относительно безопасна, парню было страшно смотреть на то, во что превратились его руки.
– За несколько часов? Ничего особенного. Боссу Томасо предъявили обвинение Вендиче, но это было уже в то время, что мы развлекались на заводе; я сообщил им и Вонголе перед тем, как отправиться туда. Клан Хибари очень активно и вовремя уничтожает нарушителей на своей территории, так что их не тронут. Кимико просила передать, что нашла тебе подходящую работу, кстати, когда и на что вы умудрились поспорить? Её брат горел желанием лично познакомиться с «интересным зверьком», но я ведь обещал, что не позволю втянуть тебя в мафию? Так что, если ты вдруг сам не захочешь с ним встретиться, можешь не волноваться по этому поводу.
Услышав последние слова, Тсуна с облегчением растёкся по подушке. Помнит. И не врёт. Значит, можно окончательно расслабиться.
– К слову, мой приятель обиделся, что за попытку лечения его едва не спалили, так что оставил рекомендации и лекарства мне. И меня же назначил ответственным за твоё здоровье, – Реборн предвкушающе улыбнулся. – Так что, Тсунаёши, готовься, я собираюсь тебя лечить.
А может, не стоило успокаиваться так быстро? Последнее заявление неожиданно придало сил, и парень попытался спастись бегством.
– Куда-то собрался, Савада? – насмешливо спросил мужчина, когда Тсуна так и попытался от него отползти, лёжа на спине и вытянув руки, но только запутался в одеяле и, обречённо застонав, замер на середине кровати с поднятыми вверх руками. И дело не в том, что Реборн придавил край одеяла, совсем нет!
– Подальше от тебя, – честно признался парень, потихоньку сползая к другому краю кровати.
– Упадёшь же, – вздохнул мужчина, глядя на эти перемещения со странным выражением лица.
Приподняв голову, Тсуна подозрительно посмотрел на него:
– Реборн? Ты что, смеёшься?
– Нет, рыдаю, – абсолютно серьёзным тоном заявил тот, но в глазах только что черти не плясали. – Ладно, так и быть, если будешь хорошим мальчиком, приковывать к кровати я тебя не буду.
– Честно? – как-то по-детски спросил Савада.
Мужчина фыркнул:
– Кто ж доверяет честному слову киллера?
– Я, – не отводя взгляда, ответил Тсуна. – Если это слово – твоё.
Реборн открыл рот. Закрыл. За последнее время он слишком часто оказывался в тупике, даже если не хотел признавать это, но вот теперь и вовсе почувствовал себя глупо.
Тсунаёши смотрел открыто и спокойно, как смотрят искренние в своих словах и поступках люди. Золотые глаза и снова расширенный зрачок. Чёрт. Кажется, шутка немного затянулась. С другой стороны, а с какой стати он должен отказываться от такого щедрого предложения? Он раздал все свои долги, парень явно не собирается связываться с Вонголой… И ведь не идиот же Савада, понимает, что и кому говорит?