«Я не понял, Савада: в чём всё-таки заключаются твои претензии?»
– Но после периода влюблённости непременно наступает этап привыкания, когда вы ссоритесь и узнаёте тёмные стороны друг друга. А если вы будете жить вместе, то ещё и будете ругаться из-за быта. Ну… кто будет мыть посуду, а кто готовит ужин. И только после него стоит знакомиться с родителями.
Бытовые ссоры, да? Тсуна хмыкнул. Если по вине партнёра вы лишились крыши над головой, а он не видит в этом ничего особенного, можно ли это назвать бытовой ссорой? Или бытовые ссоры – это когда Реборн как-то раз засунул руку под подушку Тсуны, а потом с крайне озадаченным видом переспросил, правильно ли он понял, что ночью Савада хранит там перчатки Леона.
«Ну да», – пожал плечами Тсуна. Снова получив их, он боялся расстаться с ними.
«Никакого оружия в общей постели», – попытался поставить ультиматум Реборн. Нет, в чём-то Тсуна его даже понимал, а с другой стороны он бы поразился его беспечности, если бы не… – «Я же не тащу под подушку пистолет».
«А Леона?» – поинтересовался Савада.
Хамелеон, обосновавшийся на спинке кровати сразу же, как в комнате стало тихо, укоризненно посмотрел на обоих. Выгнать Леона, который и так частенько вынужден был мигрировать из комнаты, рука не поднялась бы ни у кого из них. Первая бытовая ссора была успешно преодолена.
Тсунаёши на самом деле не имел ничего против Леона, но это было единственное животное, которое он был готов терпеть в своей жизни. И уж точно Тсуна не хотел проснуться под треск и грохот ломаемого дома.
«Реборн, я тут прослушал лекцию по этапам отношений и выяснил, что ты задолжал мне аж целый период ухаживаний. Каким образом от знакомства мы сразу перешли к этапу бытовухи?»
На этот раз телефон молчал дольше.
«Ты же на политологии».
И следом:
«То есть, это твои претензии?»
А каким способом вы можете удивить лучшего киллера мира? Тсуна вздохнул.
«Забудь».
«Я надеюсь, Каваллоне ещё жив».
«Когда я проверял его до начала пары, он даже кричал».
«Что-то вроде: “Реборн, выпусти меня из этой чёртовой пещеры”. Но я не особо прислушивался».
Против воли Тсуна фыркнул. В этом был весь Реборн, и разве не за это Савада его любил? Нет, злился, конечно, иногда (часто), но ничего не мог сделать с тем, что эта наглость и невыносимость каким-то образом были частью очарования Реборна. И когда его садистские выходки направлены не против тебя, они кажутся действительно смешными.
«Мой знакомый из риэлторской компании предложил квартиру недалеко от университета».
А ещё он очень быстро устранял любые проблемы. И вообще, в серьёзных вопросах на него всегда можно было положиться. Тсуна даже не сомневался, что район, в котором находился новый дом, хороший, – соседи – доброжелательные и неболтливые, а квартира – лучшее, что можно получить в Токио, потому что уж кто-кто, а Реборн всегда выбирал самое лучшее.
Тут Тсуна понял, что если мысли заходят о его партнёре, те самые метафорические бабочки всё-таки порхают там, где положено находиться обеду, и вздохнул. Долго злиться было совершенно невозможно.
«И нас примут там уже сегодня?»
«Заберёшь у меня ключи во время обеда?»
Ага, то есть, сообразив, что Тсуна не злится, он снова начал наглеть. Ну, по крайней мере, ночевать они будут уже на новом месте. Конечно, придётся устраиваться заново, но это определённо лучше лав-отеля.
«Но знакомства с родителями без положенного периода ухаживания всё равно не допущу», – вредно подумал Савада и вышел из аудитории, пропустив вперёд разговорчивых однокурсниц.
========== Бонус. Лучший друг ==========
У Тсуны пушистые каштановые волосы и тёплые карие глаза, меняющие оттенок на свету.
У Тсуны доброжелательная, мягкая улыбка, которой хочется верить и за которой хочется идти, и ангельское терпение. Тсуна умеет объяснять так, что непонятное становится ясным, и он не выказывает презрения или недовольства по отношению к гайдзину.
Для Тсуны не существует безнадёжных ситуаций и проблем без решения, кажется, его не смутит даже падающий на голову метеорит. Иногда Дино задумывается, а что будет, если показать Саваде, как растёт от воды Энцо. Наверное, одногруппник придумает какой-нибудь невероятный способ остановить её и высушит феном. Дино бы не удивился.
Савада Тсунаёши, обычный парень, гражданский, безотцовщина, к тому же. Он подрабатывает курьером, чтобы помочь матери, чтобы самому платить за обучение. И Дино нечему завидовать, ведь у него есть машина, деньги, отец… отца у Дино скоро не станет, он понял это, когда за дело взялся Реборн. Аркобалено Солнца не скрывал причин, по которым согласился обучать наследника Каваллоне, и Дино, уже несколько лет игнорирующий собственного отца, теперь может только растерянно крутить в руках телефон, не решаясь позвонить. И всё равно, даже так у него есть намного больше, чем у Савады Тсунаёши. Но Дино отчаянно завидует.
Савада цельный, сильный, уверенный. Рядом с ним надёжно и спокойно, даже неуклюжесть Дино отступает, когда рядом Тсуна. А ещё простой и обаятельный парень привлекает внимание девушек и парней, но, кажется, даже не замечает, как к нему тянутся люди.
Дино преступно думает, что это к лучшему. Он оправдывает себя тем, что в этой стране, где почти каждый глядит на него как на человека второго сорта, несмотря на деньги, вдали от привычного окружения и «плохой компании», как изящно обозвал общество Занзаса и Скуало Реборн, Дино чувствует себя бесконечно одиноким. И он не хочет делить своего первого друга с кем-то ещё, хотя у Тсуны полно приятелей. Но Каваллоне чувствует, замечает, что никому из них не позволено видеть слишком много.
Наверное, рядом с Тсуной Дино понимает, что то, что он считал дружбой с Занзасом и Скуало, было чем-то другим. Чем-то… более поверхностным, более расчётливым, более… грязным. Они все помнили, что являются представителями своих Семей. Даже напиваясь вместе с ними, Дино старался держать себя в руках, чтобы не вводить в искушение, чтобы не подставиться. Занзас показал Дино изнанку мафии, удовольствие, которое можно получить, если ты в этом обществе – крупная рыба, а Каваллоне всё больше чувствовал отвращение к такому образу жизни. Но и отказаться, показаться слабаком и «предателем» не хотел.
Тсуна ничего от него не требовал: ни денег на совместные развлечения, ни доказательств крутизны. Тсуна походя объяснял особенности японской культуры и, смеясь, развенчивал мифы. Он шутил, спотыкался, но не падал, попадал в нелепые ситуации, о которых рассказывал с юмором, а Дино поражался, как легко он относился к жизни и к тому, что думают о нём окружающие. Казалось, самые нелепые сплетни не волновали Саваду. Хотел бы Дино научиться так.
И всё-таки часть жизни Тсунаёши оставалась скрытой от Дино. Иногда он приходил, одёргивая рукава рубашки, скрывая синяки. Иногда кипел от возмущения на неизвестного Дино человека. Или расплывался по парте как будто от усталости, но выглядел таким счастливым, что казалось, будто все лампочки вот-вот подзарядятся от него и начнут светиться без электричества.
– Не хочешь сегодня позаниматься вместе? – поинтересовался Дино, надеясь заманить друга к себе после тренировки Реборна.
Парень задумался, бросил быстрый взгляд на телефон, и по губам его скользнула нехарактерная для Тсуны усмешка. Почему-то по спине Каваллоне побежали мурашки, а сама усмешка показалась смутно знакомой.
Савада вернул взгляд к нему и тут же стал выглядеть как обычно.
– Извини, сегодня не могу. Есть планы на вечер.
– Жаль… – разочарованно протянул Каваллоне. – Но, может, в другой раз?..
– Конечно, – легко соглашается Тсуна. Он вообще весь мир готов любить – у него сегодня с Реборном официальное свидание. Правда, лучше бы Каваллоне не знать, что за человек вызывает на лице его друга такую влюблённую и счастливую улыбку…