- Планам свойственно меняться. Главное вовремя сориентироваться. Прощай, Слон!
- И тебе не хворать, Ферзь!- и уже обращаясь к своей свите, - пошли, пацаны, дело у нас появилось. Серьёзное.
Компания, шумя и переговариваясь, отправилась восвояси.
Рыцарь, подпиравший всё это время фонарный столб, опустился рядом со мной на лавочку, и приобняв за плечи, тихо спросил: «Ну, как ты? Испугалась? Не бойся. Всё позади. Сейчас домой отвезу. Тебя, я слышал, Сашей зовут?»
Часть 2.2
Часть 2.2
Я только кивнула головой в знак согласия.
- Ты где живешь? Или может, вернёмся к твоим родственникам? – спросил парень, кивком головы показывая на дом Рябушкиных.
Пережитое за сегодняшний вечер накрыло меня как цунами, погребая под собой остатки сил. Я и так долго продержалась. Теперь приступ уже не поддавался контролю. Чётко понимала лишь то, что домой надо попасть очень срочно. Можно собраться с силами и попытаться назвать адрес, но увидев в руках у парня шлем, поняла, что на чём на чём, но на мотоцикле я не доеду. Сдерживаясь, чтобы меня не вытошнило прямо на спасителя, прошептала: «В кармане куртки телефон. Дядя Саша».
Парень послушно достал телефон из бокового кармана моей спортивной куртки и, полистав телефонную книгу, набрал нужный номер, в тишине были слышны гудки, а затем раздался знакомый голос, и я отключилась.
Как будто со стороны видела себя свесившуюся всем телом с лавочки и с отчаяньем возвращающую, давно уже подкативший к горлу, чай и пирожное. Я не испытывала не стыда, ни каких либо других чувств. Меня бил озноб и нечеловечески болела голова. Единственное чего хотелось – это по скорей очутится дома в своей комнате с наглухо задёрнутыми плотными шторами, лечь в пастель и проспать до утра, а может и до полудня. Обычно после приступа я отсыпалась достаточно долго, а когда просыпалась, была уже здоровой, но слабой и немного заторможенной.
Парень, пытаясь привести в меня чувства, хлопая по щекам и о чём-то спрашивая, но я была уже за порогом чувствительности. Через некоторое время как сквозь вату, услышала, знакомый голос дяди Саши, и почувствовала, как сильные руки отрывают меня от ставшей уже родной и такой удобной лавочки, укутывая с детства знакомым запахом силы и безопасности, куда-то несут.
Проснулась я на следующий день ближе к вечеру. Мама не пошла в оранжерею, оставшись, со мной дома, о чём я догадалась по изумительным запахам домашней выпечки, доносящимся с кухни.
Выбравшись из постели я, кое-как, причесала непослушные волосы руками. Глянув в зеркало - ужаснулась. На бледном лице, ярко выделялись темные круги под глазами, щёки впали, глаза потухли. Бррр! С этим необходимо было срочно что-то делать. Нашарив ногами пушистые тапочки-собачки, я поплелась в ванную, предусмотрительно рассудив, что маме и так досталось переживаний за вчерашний вечер, так что усугублять положение ещё и моим внешним видом, не стоит.
Стоя под струями обжигающе горячей воды, я с удовольствием смывала остатки вчерашних переживаний. Закончив прием водных процедур холодной водой, я окончательно пришла в себя. Слегка просушив волосы полотенцем, и закутавшись в махровый халат, я выплыла из ванной, благоухая всевозможными гелями и шампунями и блестя чистотой, как новая копейка.
Мама встретила меня на кухне, оторвавшись от чтения очередного запутанного детектива. К такому чтиву она прибегала всякий раз, когда в жизни происходили события, повлиять на которые она была не в силах. И чем запутанней сюжет был в книжке, тем серьёзней проблема не поддавалась маминому решению. По правде сказать, происходило такое очень редко, часто детективные истории так и не дочитывались до конца, потому что решение нерешаемой, казалось бы, проблемы находилось самым неожиданным образом. Но если мама проводила свободное время за чтением детектива – проблема была на лицо.
- Привет, мам,- сказала я, зарывшись носом в родную мамину шею и обнимая маму со спины.
- Привет, Шурочка! Как ты себя чувствуешь? – забеспокоилась мама.
Мама, моя добрая и ласковая мама. Сколько себя помню, у неё всегда находилось время на меня и мои проблемы. Мама никогда не отмахивалась от моих детских страхов и переживаний. Моя мама, она просто золото. Даже братья-близнецы это признали. Часто свои нерешаемые вопросы и непрощённые обиды они несли не к тёте Наташе, а к моей маме. У неё просто бездна терпения и бескрайнее море любви. Как не хотелось её расстраивать, но тут уже ничего не поделаешь. Все что произошло вчера, уже произошло. Осталось пережить, понять, простить и дальше жить.