Арни задумался. Потом как-то весь подобрался и сказал: «Каме очки купили в прошлый её приезд к нам. Ты права, до этих у неё были волне себе такие симпатичные очечи, с бабочками на дужках. Но толи она их раздавила, тли ещё что-то с ними произошло, и Тамара поехала с ней в центр покупать новые очки. С тех пор Кама ходит с этими.
- Кто такая Тамара? – спросила я. - И почему она купила такую жуть маленькой девочке?
- Тамара – это новая жена моего отца, - сообщил мне Арни, - папа как раз маму и выгнал, когда она Камиллой была беременна. Не без вмешательства этой твари обошлось – это точно, но теперь уже что? С тех пор мама к нам ни ногой и с отцом разговаривает исключительно по поводу дочери. Он ведь обвинил маму в измене и сказал, что ребёнок не его, так его Тамара науськала. Мама уехала к бабушке. Хотела и меня с собой забрать, но отец не отпустил. Наследник и всё такое. Я устроил голодовку и бойкот. Отец вынужден был уступить, но вынудил меня дать слово, что вернусь обратно, когда маме станет полегче. Мама спешным порядком развелась, не потребовав вообще ничего. Отец сперва ничего не давал. Мы жили очень скромно. Было тяжело, и я перевёлся в вечернюю школу, чтобы работать. Отец чуть меня не убил, когда узнал. Сказал, что заберёт обратно, но к тому моменту я уже многое понимал и знал, что силой он меня забрать не сможет. Да и скандала побоится. А на мать давить я не давал. Родилась Камилла – точная копия отца. Мы молчали, но он узнал. Попытался удочерить Мелкую, но мама отказалась. Сказала, что в одной семье с ядовитой змеёй её детям не место. Конечно, со временем отец всё понял, но было уже поздно. Нас с Камиллой он очень любит и вину свою не скрывает. Даёт деньги на обучение дочери, забирает её к себе на все праздники, каникулы и так по выходным в гости, но Тамара, естественно нас не просто не любит. Она нас ненавидит. Своих детей у неё нет. Да и отец никогда не согласится иметь с ней общего ребёнка. Я прямой наследник его бизнеса, а Камилла, как подрастет, станет очень завидной невестой. Он и так уже втайне от мамы на счёт дочери деньги переводит. Хочет, что бы к совершеннолетию у неё были возможности, которые дают большие деньги. Вводит постепенно в круг своих знакомых. Все знают, что у моего отца сын и дочь. Это не секрет. Думаю, что это очень злит Тамару. Знаешь, что она придумала?
- Нет, - ответила я, заинтересованно слушая рассказ Арни. Вот кто бы мог подумать, что за плечами этого уверенного в себе парня такая трагедия?!
- Она хочет женить меня на своей племяннице, - сообщил мне Арни и горько так усмехнулся. – Они с её сестрицей, такой же тварью, как и эта, что уж только не придумывали, что бы я хоть как-то скомпрометировал Наину.
- Ну и имечко, - выдохнула я, - прям как у Пушкина в «Руслане и Людмиле».
- А эта дурочка силиконовая, вбила себе в голову, что только я буду её мужем и никто другой и объявила на меня настоящую «охоту».
- А ты, Арни, - подумала я вслух, - небось, лакомый кусочек, раз на тебя целую охоту объявили.
- Ты себе даже не представляешь, Элли, на сколько, - грустно вздохнул парень.
- А давай, - предложила я, - скажем, что у тебя есть уже невеста, и что ты уже занят.
Арни посмотрел на меня внимательно и сказал: «Сказать мало, надо предъявить. А кто в здравом уме и твёрдой памяти пойдёт против моей мачехи?»
- Я, - легко ответила я, - правда за ум и память не отвечаю, но гарантирую, что крови её попью и нервы помотаю.
- А ты сможешь? – спросил Арни, заинтересованно разглядывая меня.
- А то! – ответила я, - за родословную не волнуйся, что-нибудь придумаем. А так, во всём остальном, ты же знаешь, мне равных нет!
- А это идея, - лениво отозвался молчавший до сих пор Один, - если кто и справиться с твоей «царицей Тамарой», так это только Аля, других вариантов не вижу. Да и с родословной придумывать ничего не придётся.
Мы вопросительно уставились на Одина, который продолжил развивать свою мысль: «Она же близкая родственница Ферзя. Против его папаши, твоя грымза точно не пикнет. Ты смотри, как удачно всё выстраивается».
Я решила, что дальше скрывать факт фиктивности нашего с Ферзём родства не имеет смысл и сказала: «Тут такое дело, парни. В общем, я не совсем родственница Олегу. Вернее совсем не родственница. Мы это так развлекались, когда Эрику из кафе выкуривали. Она, кажется, поверила даже. А потом, как то так пошло, что я его стала в общественных местах дядей называть. И прикольно и вопросов меньше, у всяких там, разных. Прости меня – я самозванка. И даже никогда не видела родителей Олега и …» - я горько вздохнула, от осознания того, что такой план рушится.