Моя шея удлинилась и челюсть сомкнулась. Как я и думал, он ушел от моих зубов, предпочтя не принимать «естественную» атаку. Отпрыгнув, он поднялся на несколько метров, и с его стороны в меня полетела струя пламени.
«Присцилла»
Только барьер вернул атаку ему, заставляя защититься от нее.
Размахиваюсь и со всей скорости ударяю его головой, откидывая на достаточно приличное расстояние, и, судя по всему, нанося какой-никакой урон.
Под моими ногами образуется какая-то печать огненного цвета, и столб пламени достигает самих небес.
Этого я не ожидал, поэтом считай никак и не смог защититься. И хотя чешуя обеспечивает мне неплохую защиту, а высокий интеллект обеспечивает магическую сопротивляемость лучше, чем любой артефакт, разница между уровнями оказалась слишком высока.
Меня буквально превратили в угольки от первой же пропущенной атаки.
Но мне даже не пришлось воспользоваться Обманом Смерти. Усилие воли, и время для моего тела начало откатываться, возвращая его в то же состояние, что и полминуты назад.
Как и говорил Вирус, в форме Уробороса мои способности по управлению временем гораздо мощнее, и я могу делать то, что как человек мне недоступно.
Я открыл рот, и выдохнул фиолетовое пламя, в мгновение, превратившее все что попалось ему на пути в прах, ведь для всего прошли бесчисленные годы. И даже доспехи решили не проверять силу заклинания, и подействует ли на него концептуальное воздействие.
Вместе с уклонением он взмахнул спиральным мечом, спуская с неба огненные капли дождя.
– БЕСПОЛЕЗНО! – взревел я, выпуская поток ледяного дыхание в небо, разрезая и разгоняя черные облака, из которых поливал огненный дождь. – ПРИМИ УЖЕ СВОЮ УЧАСТЬ, МОЯ ЗАКУСКА!
Он не прекратил, решив продолжить атаковать. От его тела пошла волна пламени, а за ней еще и еще, пока целый океан огня не разверзся по земле, покрывая все докуда видят глаза, и достигая до облаков. Мне не захотелось проверять как я буду ощущать себя в этом пламени, и я взлетел выше самых высоких облаков.
Использовать способности и магию против этого индивида – пуская трата энергии. Единственный мой вариант – это ближний бой. Только он, похоже, боится моей Истинной Формы, и поэтому сразу как понял, что ему выгоднее будет атаковать пламенем, перешел на магическую силу.
Из потока пламени в меня полетела струя огня, а вместе с ней и еще несколько десятков фаерболов.
«Присцилла»
Но огонь вернулся в того, кто его использовал.
После еще нескольких заходов стало ясно, что так мы ни к чему не придем – он прячется в своем пламени, на самой глубине этого океана, я же парю в небе. Но, похоже ничего менять он не собирался. Так могло продолжаться годами.
Первым терпение потерял я.
Поднявшись еще выше прямо над ним, я достиг верхних слоев атмосферы. А потом спикировал вниз, начав вращаться, я раскрыл пасть, и выпустил Холодное Дыхание на сотни тысяч маны. Белый луч холода накрыл сотню метров, пробивая мне туннель к нему. Как ни странно, даже с таким зарядом это пламя давалось сильно неохотно. Но я мог хоть немного остудить пламя, что уже было достаточно.
Нырнув в образовавшуюся трещину в огненной защите, я, терпя немалый жар и воздействуя на себя Временем чтобы не превратиться в угольки, таки смог настигнуть его.
Но доспех не собирался так просто даваться мне. Он ринулся в сторону, пытаясь сбежать туда, где мой Холод не воздействовал на океан пламени.
– НЕПОЗВОЛЮ! – усилие воли и огромные затраты праны позволили мне воплотить ровно тысячу копий Руби Роуз. – ТЫ УЖЕ МОЙ!
Все эти мечи подхватили Невидимые Руки, и несколько миллионов маны позволили создать сотни слэшей вокруг него, разрезая пламя и, главное, перекрывая ему путь к побегу со всех сторон.
У него было два варианта – ждать меня на земле, или попытаться сбежать по воздуху. Я знал, что он будет делать.
Воспарив, он полетел к небольшой щели между слэшами, и пролетел через нее.
Чтобы мгновение позже оказаться между моими острыми зубами.
Сжав зубы так сильно, как только мог, я ели-ели смог прокусить металл, из которого был сделан доспех. И, как я и предполагал, никого внутри доспехов не было.
Но вместе с этим мне в рот поступило что-то невероятно горячее, и я почувствовал словно сейчас у меня во рту была кислота – учитывая, что подобный опыт у меня действительно есть, в точности сравнения можно не сомневаться. И тем не менее, я продолжил снова и снова кусать, и пережёвывал, словно это был не могущественный противник, а настоящая жвачка.
И наконец, я сделал глоток.
Мне, конечно, не нужно было буквально его есть. Но я подсознательно знал, что, в принципе, так я тоже могу «Пожирать». А выплевывать и через тень это делать уже было как-то несолидно – столько бахвалился, что съем, а тут сразу выплюнул – Хаос могла и разочароваться.
[Пожирание успешно завершено.
Пламя Хаоса успешно узурпировано.
Но больше никаких плюшек от поглощения этого противника тебе не пришло.]
Предупредил меня Вирус. Расстроиться из-за того, что эффект разрушения магии этих доспехов мне не достался, я просто не успел, ведь вслед за этим пришло еще одно сообщение от системы.
[+++++++++++++++++++++++++++]
Особый квест «Обезьяна, достигшая Луны» выполнен!
Награда:
– Переход на 101 уровень
[+++++++++++++++++++++++++++]
Появившееся предо мной сообщение было словно лекарством от моей болезни. Словно мед в бочке дегтя. Словно что-то невероятное, в мире посредственности.
И я был в восторге, ведь наконец-то я смогу продолжить поднимать свой уровень!
Правда восторг длился ровно двенадцать секунд. А после началась настоящая агония.
Глава 42
Глава 42
Агония — это не просто страшное слово. Кто бы не говорил, что физические пытки ничто, по сравнению с психическими — тот не знает, что такое настоящая боль. Боль, которую не сможет выдержать ни один нормальный человек.
Разбитое сердце ли, психологическое давлении или даже смерть близкого – все это меркнет по сравнению с настоящей агонией, ведь агония может совмещать сразу все.
В моей жизни мне довелось испытать агонию два раза — в первый раз, когда я угодил в S-ранговое подземелье по причине того, что пропустил момент посещения лабиринта. Меня призвали прямо в комнату Босса, и я попал в его руки.
Архилич был прекрасным магом, и знал, как причинить очень много боли. Прошло не так уж много времени, когда Гил вытащил меня из его лап, и тем не менее, для меня будто прошла целая вечность.
И сейчас был второй раз.
Меня бросало то в холод, то в жар. Каждая клеточка моего тела будто разрывалась и снова собиралась. И это не образное сравнение.
Чтобы понять, как мне было больно, надо воткнуть в руку иголку на полную длину. А потом представить, что на каждый сантиметр моего тела приходится по несколько миллионов таких иголок.
Я человек очень терпеливый к боли. Лишившись конечности, я могу даже не поморщиться. Да меня на куски разрывали больше раз, чем я с девушкой на свидание ходил! Но сейчас мне было несравнимо хуже.
И тем не менее я держался. Держался что есть силы. По простой причине – рано или поздно это закончится, а значит – это того стоит.
Через еще сколько-то минут — хотя я и не уверен, может прошли часы – я услышал приятный женский голос.