Кое-где путь был загроможден. Освобождали его и шли дальше. Каждый поворот — новые впечатления и новые восторги.
Вскоре мы остановились перед бугром, закрывшим нам путь. Пробираясь по его гребню ползком, мы смогли продвинуться дальше.
Русло ручья исчезло из нашего поля зрения, что не было благоприятным признаком. И в действительности через некоторое время показался конец пещеры, на нашем пути стояли огромные каменные глыбы, а дальше вели только узкие, непроходимые расселины. Из них, однако, шли сильные струи воздуха. Пещера ставила перед нами все новые и новые препятствия. Раскрыв свои ворота, она до предела накалила наше любопытство, но, когда мы считали, что путь до источника Комлош уже свободен, проход снова закрывался.
Если уж мы смогли добраться сюда, то остальную часть должны преодолеть. Сомнений в том, что место нашей разведки мы избрали правильно, не было: сама пещера ведет нас и показывает направление раскопок. Открытие остальных участков теперь уже зависит только от нашей работы.
Разведанный 25 июля участок был длиной приблизительно в сто пятьдесят метров. На рассвете следующего дня луч восходящего солнца впервые упал на пламенеющий красный флаг на вершине горы Соморхедь, ознаменовавший нашу победу. И хотя само по себе открытие первого короткого участка пещеры означало немногое, но все же это было для науки большой победой. Основательно продуманный мною метод исследований оправдался. Окраска воды нас не обманула. От понора горы Соморхедь в направлении к источнику Комлош тянется проходимая, широкая система сталактитовых пещер. Итак, гипотеза, которую многие подвергали сомнению, оправдалась на практике и таким образом перестала быть гипотезой.
Бег взапуски со временем и материальными ресурсами начался снова, но сейчас уже с полной уверенностью в окончательной победе.
В расселинах, которыми оканчивалась известная теперь часть пещеры, ежедневно много раз гремели взрывы. Лаци Вербай, лежа на животе, сверлил необходимые для взрыва отверстия. Каждый удар молотка стоил больших усилий. Нужно было отвоевывать сантиметр за сантиметром. Щель, однако, даже через несколько дней не хотела расшириться хотя бы настолько, чтобы в нее можно было пролезть. Мы начали работу в новом месте пещеры. Из первого большого зала попробовали отыскать выход на другой путь: а может быть, под каменными глыбами мы встретим такой лаз, по которому можно было бы обойти это остановившее нас непреодолимое препятствие? Чуть ли не зубами и ногтями работали мы там, где из-за узости места не могли работать инструментами.
Известия о результатах нашей работы тем временем быстро распространялись. «Северная Венгрия» опубликовала корреспонденцию о новых пещерах. У знав об этом, к нам прибыла вместе со своим руководителем Яношем Борбеем большая группа мишкольцских спелеологов? Они изъявили желание осмотреть новую пещеру. С ними пришел и Лаци Гера вместе с несколькими своими друзьями. Мы были очень рады новой встрече. Мальчики настолько загорелись увиденным, что заявили: они берут отпуск и на другой день возвращаются сюда, будут помогать нам в порядке общественной работы. Я, конечно, с радостью принимал каждого искренне желавшего с нами работать. Личный состав нашего лагеря пополнился. Мы едва уже умещались в большой палатке.
30 июля нас посетил Хуберт Кесслер и из бюджета Института гидрологии выделил на наши исследования тысячу восемьсот форинтов. На следующий день я получил деньги и от Института геологии. Дела пещеры обернулись к лучшему.
Однако чем больше мы работали под землей, тем больше видели, что дальнейшее прохождение будет задачей нелегкой. Основываясь на приблизительных размерах прохода пещеры, мы пришли к выводу, что ход идет по направлению к котлообразному оседанию почвы, то есть под «долину»[31]. В поперечнике эта котловина была равна приблизительно ста метрам. Если по всему участку обвал — тогда мы не сможем выйти в продолжение пещеры. Такую длинную искусственную шахту мы едва ли сумеем прорыть.
За котловиной, о которой идет речь, на расстоянии четырехсот метров от понора Большой долины мы познакомились с другим, меньшим понором, носящим имя понор Бибицтебер. Поскольку пещера шла приблизительно в его направлении, меня осенила мысль, что этот понор является воронкой, то есть здесь поверхностные воды просто просачиваются в тянущуюся внизу систему пещер. Если мое предположение правильно, то, расчистив предполагаемый узкий проход и в случае надобности его расширив, мы попадем не в узкий боковой ход (чего в начале работы при осмотре понора мы опасались), а достигнем просторного основного хода пещеры уже за критическим участком обвала.
Эта мысль казалась такой естественной, что я решил вести работы в этом поноре параллельно с другими.
На рабочем месте № 3, в Бибицтебере, я организовал добровольческую бригаду «бибпцев». В следующие два дня развернулось соревнование между «стариками» — «бригадой пещерников» и «бибицами», однако я должен был уехать — рана, полученная при открытии пещеры, настолько воспалилась, что необходимо было хирургическое вмешательство, и я поехал в Будапешт.
Наш чертеж показывает отношение друг к другу частей пещеры и три рабочих места, благодаря которым эти части пещеры были открыты.
1 — Рабочее место 1; 2 Рабочее место 2; 3 — Рабочее место 3; 4 — Тоннель Исследователей; 5 — Верхний конец основного ответвления тоннеля Исследователей (вскрыт сверху); 6 — Участок главного тоннеля горы Соморхедь (рис. автора)
Когда через два дня я вернулся обратно, дух соревнования был уже поистине воинственным. «Старики» стремительно что-то сверлили в пещере и взрывали. Даже на ночь никто не уходил домой. Утром в восемь часов начинали работу и только в полночь кончали. Напрасно по два раза в день приходили и умоляли их жены: они, забыв обо всем на свете, жили только пещерой.
Но «бибицы» тоже свой обед съедали в поноре. Обе группы хотели первыми войти в пещеру.
Вечером 3 августа обе бригады были в чудесном настроении. «Бибицы» прошли уже на глубину семи метров и ощущали ток воздуха такой силы, что постоянно гасли лампы. «Старики» тоже загадочно улыбались. Каждый чувствовал: скоро наступит великий день. Дядя Дюри, наш заслуженный «подрывник», доложил, что завтра произведет взрыв, которым и откроет вход в пещеру. А как он это сделает, то уже положитесь на него. И я ему доверил.
Откровенно говоря, я тогда уже начал немножно опасаться за «стариков», так как сам видел, что мы раньше достигнем результатов в поноре Бибицтебер. Но это рано или поздно должно выясниться наделе.
Обе группы были настолько воодушевлены и взволнованы, что ночью никто не мог заснуть. А Лаци Гера — самый страстный член молодежной бригады — до самого утра бодрствовал, погруженный в свои мысли у горящего костра.
ТРИУМФАЛЬНОЕ ШЕСТВИЕ В МИРЕ СКАЗОК
И вот пришло 4 августа…
Рано утром обе бригады уже были на работе. «Старики» приготовили мину, поместив взрывчатку в большую консервную банку. Банку закупорили, вмонтировав в нее запал и восьмиметровый бикфордов шнур, и отправились с ней в пещеру. Пожалуй, не нужно говорить, какую опасность представляла организация взрыва. Запал может взорваться от любого небольшого толчка, а ведь он был вмонтирован в громадную порцию взрывчатки. Монтирование мины мы производили на поверхности, так как на грязной почве пещеры без специальных инструментов выполнять эту сложную и искусную работу было бы небезопасно.
Доставка «консервной» банки заняла почти два часа. В узком лабиринте, между каменными глыбами, где приходилось ползти только на животе или спине, каждый сантиметр продвижения вперед доставался ценой больших усилий. «Старики» передавали с руки на руки взрывной механизм, на который возлагали все надежды. И вот он у конца пещеры. Узкую, отвесную расселину нужно расширить взрывом. Она была приблизительно в двадцать сантиметров ширины и в три метра глубины, затем значительно расширялась. Если после взрыва можно будет вползти туда, то затем уже без раскопок будем продолжать путь дальше. Брошенный в отверстие камень упал на ил — значит, там снова русло, а из отверстия шел сильный ток воздуха.
31
В западноевропейской литературе характерные для карстовых местностей замкнутые со всех сторон отрицательные формы рельефа поверхности в виде небольших котловин, ям называют долинами. У нас они обычно называются карстовыми воронками. В данном случае имеется в виду крупная воронка, образовавшаяся вследствие обвала и оседания грунта над полостью пещерного тоннеля.